Франсуаза Саган. Окольные пути
Labor omnia vincit improbus.
Virgile
<Все побеждает упорный труд (лат.).
Вергилий, "Георгики", I, 145>
Пожинающего в июне ожидает буря.
(Старая босеронская пословица)
Моему сыну Дени
Глава 1
Автомобиль марки "ченард-волкер", сверкающий под великолепным июньским солнцем сорокового года, выделялся из скопления запыленных и громыхающих машин, которые окружали его спереди и сзади, а иногда обгоняли по соседнему ряду. Весь этот караван тащился по ставшему слишком узким шоссе.
Вдоль него росли чахлые сероватые деревца; периодически по дороге с неистовой яростью строчили пулеметы "юнкерсов". Так же неистовы были и лучи обычного для этого времени года солнца, впрочем, их ярость не знала передышки.
- Вот уж действительно отбросы автомобильного парка Франции, - заметил Брюно Делор, самый молодой и, пожалуй, самый большой сноб из четырех пассажиров, устроившихся на заднем сиденье машины.
- Естественно! Ведь все приличные люди уехали еще восемь дней тому назад, - заявила самая пожилая, самая богатая и к тому же самая властная из четверых - Диана Лессинг.
Эта неспешная прогулка среди беспорядочного бегства возмущала ее так же, как опоздание к увертюре в Байрейтском театре <театр, созданный в Байрейте (Бавария) в 1876 году для исполнения произведений Рихарда Вагнера>, и поэтому ее голос становился все более суровым.
- Да, вот уж славная выдалась неделя! - добавил Лоик Лермит, более тридцати лет прослуживший в ранге атташе на набережной Орсе в министерстве иностранных дел, что давало ему право вмешаться в разговор. Их бегство из столицы он называл тактическим ходом, как обычно, он предпочитал оперировать любыми критериями, только не соображениями нравственного порядка.
- И все это из-за меня! - простонала четвертая пассажирка, двадцатисемилетняя Люс Адер; у нее был богатый и давно отсутствующий муж, что позволяло Брюно Делору уже два года быть ее любовником.
Люс только что вырезали аппендикс. Операция довольно неуместная в ее возрасте, а особенно в июне 1940 года. Из-за этого и задержались в Париже она сама, ее друзья и любовник.
Диана Лессинг дожидалась, когда прилетит на собственном самолете ее старый друг, английский лорд, но его, наверное, мобилизовали по дороге, поэтому он и не прилетел. Лоик Лермит рассчитывал уехать в машине одной знакомой, но та отказала в последнюю секунду: его место было занято близким родственником или более значительной персоной. Лоик и Диана оказались в Париже, откуда уже невозможно было выбраться поездом, а у них не было ни машины, ни вообще какого-либо средства передвижения. Неожиданно для себя они отметили, что их привязанность к Люс выросла настолько, что оба с нетерпением следили за ее выздоровлением. Поэтому они и очутились в последний момент в великолепном "ченард-волкере", где уже находился любовник Люс. Стечение случайных обстоятельств свело их вместе, и теперь они катили в сторону Лиссабона, где их ожидал муж их подруги и, как благодарность за преданность, отдельная койка для каждого на корабле, нанятом Адером до Нью-Норка.
- Да нет же! Это вовсе не ваша вина, душенька! - воскликнула Диана. - Не терзайте себя этими глупыми упреками, Люс! Вы ведь ничего не могли поделать! - прибавила она, поощрительно улыбнувшись.
- Я, во всяком случае, уже не раз говорил: если бы не Люс, мне бы сейчас пришлось идти пешком! - добавил Лоик Лермит.
|
