Кэт фыркает и перелистывает другую страницу.

– Как будто тебя они отпустят? Гарантирую, что это будут только офицеры.

– Ни за что, – Ридок качает головой. – Это ее дракон, ее правила. Верно, Ви?

Все головы поворачиваются в мою сторону.

– Если они отдадут нам приказ, я предоставлю список людей, которым доверяю, чтобы они пошли, – список, который прошел через столько черновиков, что я даже не уверена, что ношу с собой правильный.

– Тебе стоит взять отряд, – предлагает Сойер. – Мы лучше работаем в команде, – он усмехается. – Да кого я обманываю. Вы будете лучше работать в команде. Я едва поднимаюсь по лестнице, – он кивает на костыли рядом с кроватью.

– Ты все еще в команде. Выпей воды, – Ри протягивает руку через прикроватную тумбочку и поверх записки, написанной, похоже, почерком Есинии, берет оловянную кружку.

– Вода не поможет мне отрастить ногу, – Сойер берет ее, и металлическая ручка с шипением прогибается под его хваткой. Он смотрит на меня. – Я знаю, что это дерьмово говорить после того, как ты потеряла мать…

– Боль – это не соревнование, – заверяю я его. – Ее всегда достаточно.

Он вздыхает.

– Меня навестил полковник Чандлир.

У меня сводит живот.

– Командир отставных всадников?

Сойер кивает.

– Что? – Ридок складывает руки. – Второкурсники не уходят на пенсию. Умирают? Да. Но не уходят на пенсию.

– Я понимаю, – начинает Сойер. – Я просто…

Пронзительный крик разносится по всему лазарету эхом, отдающим в ноющее колено, что означает нечто гораздо худшее, чем просто боль от прошедшего полета. Наступившая тишина пробирает меня до костей, а от страха волосы встают дыбом, когда я обнажаю два кинжала и поворачиваюсь лицом к угрозе.

– Что это было? – Ридок сползает с кровати Сойера, а остальные двигаются за мной, когда я выхожу из отсека и поворачиваюсь к открытым дверям лазарета.

– Она мертва! – кадет в пехотной форме вбегает внутрь и падает на руки и колени. – Они все мертвы!

Невозможно не заметить серый отпечаток руки на его шее.

Вэйнители.

У меня замирает сердце. Мы не обнаружили их во время патрулирования, потому что они уже внутри .

Редчайшие из печатей – те, что восходят раз в поколение или столетие, – дважды проявлялись одновременно в наших записях, причем в оба критических момента нашей истории, но лишь однажды шестеро самых могущественных одновременно ступили на Континент. Каким бы захватывающим ни было это зрелище, я бы предпочел не дожить до его повторения.

– Майор Далтон Сиснерос. Исследование печатей

 Глава 2

– Они в стенах! – рычит Тэйрн.

– Уже выяснили, – я меняю свои кинжалы на два со сплавами у бедер и быстрым движением передаю один Сойеру. – Сегодня никто из нас не умрет.

Он кивает, хватая клинок за рукоять.

– Марен, защищай Сойера, – приказывает Рианнон. – Кэт, помоги, кому сможешь. Пошли!

– Наверное, я просто… останусь здесь? – говорит Сойер позади нас, бормоча ругательства, пока мы бежим между рядами лазаретных коек.

Мы первыми добегаем до дверей, где Уинифред держит на руках плачущего курсанта пехоты.

– Вайолет, не выходите туда… – начинает она.

– Заприте двери! – кричу я, когда мы пробегаем мимо.

– Как будто это их остановит? – бросает Ридок, когда мы входим в туннель, и мы все трое замираем от открывшегося перед нами зрелища.

Одеяла на всех переполненных кроватях в коридоре были откинуты, обнажая иссохшие тела.