– Пасть закрой, – отрезал я.

– Эндрю Миллинг сделал бы из тебя кошачий гуляш, – потешался Бо.

– А если бы гризли тебя придавил, ты бы сейчас был тоненький, как листочек, – добавил Клифф.

Да уж, с фантазией у него не очень.

– Не обращай внимания на этих идиотов: у них изо рта воняет и шкура сальная, – утешала меня Холли.

Тикаани промолчала.

На следующей день на доске размашистым почерком Лу было написано:

В конце мы будем помнить не слова наших врагов, а молчание наших друзей. (Мартин Лютер Кинг)

В выходные, когда я снова был у Рэлстонов, шум в прессе уже почти утих. Журналисты сошлись на том, что Мелоди обладает очень богатой фантазией, хотя не исключено, что пуму и медведя надрессировали охранять её в укрытии. Мы с Холли, Брэндоном, Тикаани и мистером Бриджером дали одно-единственное интервью, а от всех остальных отказались, чтобы не проболтаться.

Все Рэлстоны были особенно добры ко мне. Стены в комнате Мелоди наряду с изображением лошадей теперь украшал постер с прыгающей пумой. И даже Марлон, казалось, забыл о вражде. Его подружка Дебби помирилась с ним, и он пребывал на «седьмом небе», как сказала Анна. Этого я так и не понял – откуда взялось столько небес?

И тем не менее я по-прежнему всегда оставался начеку, и в тот вечер, когда я вернулся с прогулки по долине, а Марлон подловил меня на лестнице, тоже.

– Эй, ты! Ты что, фанатку себе завёл, как эти долбаные рокеры? Тут девчонка какая-то тебе уже четыре раза звонила.

– Извини, – только и ответил я.

Кажется, фанаты – это люди, которые любят знаменитостей?

– Да ладно, проехали, – буркнул Марлон. – В следующий раз включай мобильник.

– Идёт, – сказал я.

К сожалению, я или постоянно забывал мобильник дома, или он был разряжен, или отключён автоответчик. И теперь меня терзало любопытство: кто пытался мне дозвониться? Холли? Или это всё козни Эндрю Миллинга?

К счастью, Марлон записал номер девушки. Номер незнакомый, но явно местный. Я уединился в своей комнате – она у меня уютная, с одеялами и подушками разных оттенков зелёного, – и набрал таинственный номер.

– Элвуд, – ответил строгий голос. Задери меня кабан! Это же наш учитель превращения! И я позвонил ему домой в выходной! Вот это я вляпался! Я совершенно растерялся, но потом всё-таки пробормотал:

– Э-э-э… это Караг… Лу мне звонила…

– Возможно, – голос у Элвуда был леденющий.

Я вытер пот со лба и, пока ждал Лу, подошёл к окну, чтобы оценить обстановку. В птичьей кормушке царило оживление: два серо-розовых горных вьюрка и ярко-голубая сойка набивали брюшки до отказу. Я улыбнулся тёзке – ведь моё имя Джей означает «сойка» – кто знает, почему Анна меня так назвала.

– Караг, как хорошо, что ты позвонил! – Лу задыхалась от бега.

Меня затрясло – так бывает со мной всегда, когда я её вижу или разговариваю с ней.

– Что такое? Что-то случилось? – испугался я.

– Ты сидишь?

– Нет, – честно ответил я.

– Тогда сядь.

Я послушно опустился на кровать:

– Теперь сижу.

– Отлично! – Лу ликовала. – Мне кажется, я нашла твою сестру Мию!

Старшая сестра

Я был чрезвычайно взволнован:

– А вдруг это не Мия?

– Вот это да! – вырвалось у меня.

Оказывается, не только Лу смелая, но и весь их клан вапити не промах!

– Он рассказал ей, что в моей школе учится пума по имени Караг и он ищет свою семью.