– Что ты имеешь против американцев? Или фермеров? Им точно так же нужны жёны, как и англичанам.

Но Колин, похоже, продолжал искать причины для возмущения.

– Они очень редко моются, твои американцы.

– Зато ты благоухаешь, как цветущий сад.

Наступило молчание.

– Мне надо помыться, – мрачно заметил Колин. Он поднял глаза к потолку и долго смотрел на него. Похоже, созерцание белого потолка несколько охладило его пыл. – Впрочем, мне они нравятся, – неохотно признался он. – Американцы эти.

– Ой, и мне тоже, – согласилась Мэдлин, потому что ей нравилось, что Колин возмущается.

Опять наступила тишина.

– Ты ничего не знаешь о сельском хозяйстве. – Эти слова прозвучали у Колина как предупреждение.

Ей хотелось спросить: откуда он знает? Но беда в том, что он прав, поэтому Мэдлин лишь пренебрежительно махнула рукой.

– Я быстро учусь. К тому же умею стрелять из мушкета, поэтому смогу защититься от индейца или медведя. Спасибо, что беспокоишься за меня.

Мэдлин повернулась к нему. Его взгляд был устремлен куда-то вдаль, вероятно, он думал об этой дикой земле, Америке. Потом на его лице появилась улыбка, видимо, Колин представил себе, как Мэдлин борется с медведем или с индейцем.

– У нас есть ферма. У нашей семьи, – задумчиво обронил Колин. – На холмах, недалеко от Пеннироял-Грин. По правде говоря, я всегда надеялся, что однажды буду там жить. Овцы. Шерсть. Я знаю, отец был бы счастлив уступить мне эту ферму.

– Ты! На ферме! Я думала, твой дом – Лондон.

– Мой дом – Луиза, – рассеянно поправил ее Колин. – Где она…

О, ну конечно. Мэдлин подавила в себе чувство раздражения, которое вызывал в ней этот образец добродетели по имени Луиза.

– А какая она?

– Луиза? – Казалось, Колин удивлен ее вопросом, и ей стало смешно, потому что он сам всегда задавал множество вопросов. – Красивая, конечно.

– Конечно, об этом даже говорить нечего.

Колин чувствовал, что она насмешливо улыбается, и мельком взглянул в ее сторону. Он положил руки под голову и стал описывать Луизу:

– Ты бы поняла, что она нежная и мечтательная. У нее огромные голубые глаза. Своей синевой они напоминают полевые колокольчики. Каждую весну, когда зацветают колокольчики, ты бы заметила, что она сама похожа на весну, потому что у нее золотистые волосы и голубые глаза. Но что забавно, она очень практичная девушка. Еще она отлично умеет слушать, обожает читать и гулять по холмам.

Мэдлин подумала, что все это звучит как-то глупо. Но она понимала, что любовь может оживить и сделать яркой любую картинку. А у нее к Луизе никакой любви не было.

– Она смешит тебя?

Колин задумался.

– Она часто смеется, когда я нахожусь поблизости. Неужели Колин Эверси действительно хотел, чтобы всю жизнь смеялись над ним, а не вместе с ним? Он был необыкновенно обаятельной личностью, просто сводил с ума, но в его шутках скрывались всякие уловки; он пользовался ими, чтобы изменить тему разговора и убедить кого-то. И если внимательно присмотреться, то за всем этим скрывалась его ранимость.

Возможно, он не хотел, чтобы к нему присматривались, потому что очень часто, когда тебя пристально рассматривают, чувствуешь себя неловко. Разве что ты смирился с этим и тогда чувствуешь себя безрассудно и свободно. Но прежде чем поймешь это, окажешься в постели с этим мужчиной на постоялом дворе. Мэдлин улыбнулась про себя. Колин утомился, но она задала ему вопрос, который не могла не задать.

– Вы… вы двое когда-нибудь…

– Занимались любовью в сарае? – Колин искоса посмотрел на Мэдлин.