Вступительные экзамены Рашидов сдал без труда. Слухи о том, что «кавказцев валят», не подтвердились. Более того, доброжелательный подполковник, принимавший математику, оказался азербайджанцем, а один из лучших инструкторов училища — чистокровным чеченцем. Не подтвердились и опасения земляков Рашидова, что «п…ть будут по черному»: дисциплина в училище была на высоте, старшие курсанты хоть и поглядывали высокомерно, но рук не распускали — за это можно было в два счета вылететь, так что единственной трудностью для молодых курсантов было выдержать беспощадный темп в усвоении новых для них знаний.

Несмотря на хорошее к нему отношение, мнение Руслана о русских не изменилось. Стоя в караулах или в суточном наряде по училищу (это входит в обязанности любых курсантов в любой точке мира), он от нечего делать размышлял о том, почему русские столь разобщены. Ведь это идет им же во вред. Уже наученный основам анализа, Руслан попытался сформулировать положения некоей теории, которая объясняла бы всё. То, что «теория» базировалась на эмоциональной, чисто субъективной оценке, мало волновало его.

«Русские разобщены, — думал Руслан, стоя ночью „на тумбочке" под храп сокурсников. — Сами они считают себя нацией коллективистов, но в этом их великое заблуждение. Больших индивидуалистов в мире не найдешь. Всё тащат в дом. Кроме своего дома, ничего не видят и не хотят видеть. Рядом будут резать их соседа, отвернутся и пройдут мимо.

Но нация не может существовать без объединяющей идеи — иначе это не нация, а банда. Что же делает русских русскими? Православие? Нет. Их православие — показуха, истинно верующих мало, да и они слабо разбираются в религии, которую сами проповедуют. Национальная идея? Даже не смешно. Если бы у русских была национальная идея, они меня бы и на порог не пустили. Марксизм-ленинизм? Пустая болтовня, в которую давно никто не верит…

Вот и получается: единственное, что способно сплотить русских, — это страх. Только страх заставляет их действовать заодно. И страх этот должен превосходить все возможные пределы. Только тогда русские начинают действовать как единое целое, как один организм, способный своротить горы. И тот правитель, который понимает это, становится по-настоящему великим правителем России. Иван Грозный, не разбиравший ни бояр, ни холопов, отправляя их тысячами на плаху. Петр Первый, заморивший пятую часть населения собственной страны. Иосиф Сталин, сгноивший на стройках коммунизма миллионы. Только страх сплачивает русских. А больше они ничего не имеют за душой».

Для молодого человека, да еще отличника военной и политической подготовки, рассуждения весьма необыкновенные, не правда ли? Но Рашидов и сам был необыкновенным человеком.

Но как бы ни относился он к русским, именно они подарили ему небо. Прошло время, сотни часов изнурительных тренировок на тренажере, и вот по полосе разгоняется «МиГ-15УТИ» с инструктором за штурвалом, земля вдруг проваливается куда-то вниз, перегрузка вдавливает Руслана в кресло, и вот он уже кричит от восторга, а в шлемофонах слышен голос инструктора: «Не шуми, курсант, КДП напугаешь».

Потом он летал много и часто. В одиночку и в спарке, на учебных «МиГах» и «Сухих», осваивая одну модификацию самолетов за другой; участвовал в учебных боях и отрабатывал «горку», «иммельман», «штопор», «боевой разворот».