-  Императрицу ждут, - шепотом сказал Аполлон, тоже подошедший к окну. - Помяни мое слово. Для кого еще им так наряжаться?

    И угадал. Во всяком случае, сначала послышалось цоканье копыт, а потом на аллее появился экипаж, запряженный шестеркой лошадей. За каретой скакала свита числом никак не менее десятка человек. Заложив крутой вираж перед крыльцом, карета остановилась. Со ступенек к ней сбежал одетый в алый кафтан человек и склонился перед дверью. Эскорт императрицы спешился, бряцая шпорами и оружием. Слегка освоившийся в чужой эпохе детектив без труда опознал в них преображенцев. Во всяком случае, эти люди были одеты точно в такие же мундиры, который сейчас был на нем. Дверца кареты открылась и на мраморное крыльцо ступила женщина, чье лицо Ярослав не разглядел, но сразу же опознал в ней императрицу, уже знакомую ему по описанию Ваньки Митрофанова. Императрица оперлась на протянутую человеком в алом кафтане руку и благосклонно кивнула собравшимся на крыльце людям, немедленно отозвавшимся на ее жест приветственными криками:

    -  Виват! Виват!

    -  Что-то я кинокамеры не вижу, - прошипел Аполлон.-А постановочка просто загляденье.

    Спорить с поэтом Ярослав не стал, но про себя подумал, что кино тут, кажется, ни при чем. Ему показалось, что он узнал одетого в красный кафтан человека. Во всяком случае, тип, столь любезно встречавший императрицу и изогнувшийся перед ней в изящном поклоне, был поразительно похож на Коляна Ходулина. Это открытие сначала ошеломило Кузнецова и, можно даже сказать, лишило дара речи, но потом ему пришло на ум, что появление на сцене Коляна объясняет если не все, то очень многое в невероятных событиях последних суток.

    -  Пойдем поприветствуем графа Дракулу, - с усмешкой предложил Ярослав призадумавшемуся Аполлону.

    -  Сначала императрицу, - запротестовал Кравчинский. - Так по этикету положено. Мафиози подождет.

    Калиостро и преображенец довольно удачно, не привлекая внимания, спустились по лестнице и влились в ликующие ряды сограждан или, точнее, подданных, слегка очумевших в присутствии величественной дамы, не побоявшейся навестить их в деревенской глуши. Маскарад, надо сказать, впечатлил не только детектива, но и много чего повидавшего в смысле роскоши поэта. Кравчинский не растерялся в обстановке всеобщего ажиотажа и первым припал к ручке императрицы. Самое забавное, что отвергнут он не был, хотя царица и глянула на него с удивлением.

    -  Граф Калиостро, - представился Аполлоша. - Маг, чародей, гипнотизер, целитель телесных и душевных недугов, прорицатель.

    -  Вы итальянец?

    -  Да, - не моргнув глазом, соврал Аполлоша. - Приехал на перекладных из славного города Парижа.

    -  Любопытно. - Императрица подняла увенчанную париком голову и окинула пристальным взглядом голубых глаз заезжего авантюриста.

    По виду этой женщине было от силы лет тридцать пять, не больше. Красавицей Ярослав ее бы не назвал, но бабенка была тем не менее довольно симпатичная и фигуристая, если судить по глубокому вырезу на платье. Про ножки, к сожалению, ничего сказать было нельзя, поскольку их скрывала широкая и длинная юбка. Любезного Калиостро довольно грубо отодвинул в сторону тип в красном кафтане. Аполлоша собрался было вспылить и сделать несколько нелицеприятных замечаний невеже, но при виде рассерженного лица хозяина роскошного дворца опешил и издал горлом довольно неприличный звук. Впрочем, его оплошности, кажется, никто не заметил, поскольку ее величество продолжила свой путь, одаривая улыбками домогавшихся милостей подданных. Рассерженный хозяин повел ее по лестнице на второй этаж и, скорее всего, в ту самую спальню, которую только что покинули детектив с поэтом.