– Они ждут вечера, – сказал наконец Крайк. – Определённо они ждут вечера. Эти дохлые деревья слишком далеко друг от друга, меж ними трудно пробираться незаметно, значит, им лучше дождаться темноты.

– Возможно, – согласился Зеленоглазый. – Послушай, давай говорить только по латыни. Ты ведь хорошо её знаешь. Возможно, её знают и наши преследователи, по крайней мере их предводители, но всё равно на всякий случай примем эту меру предосторожности.

– Согласен. Жаль, что я не говорю на германском языке. Вот его друиды уж точно не знают!

Дитрих рассмеялся, вызвав то же странное эхо, что так насторожило Крайка.

– Мой язык не слишком трудный, я мог бы обучить тебя некоторым фразам, но сейчас время не очень для этого подходящее. А вот и ещё одна зарубка!

Новая отметина оказалась в стороне от пути, по которому ехали путники, но Зеленоглазый разглядел её даже на приличном расстоянии. В этом месте он обнаружил и другие следы: там было много поваленных пихт, их сухие ветви местами оказались обломаны и помяты, словно их не раз и не два задевали щитами либо ножнами мечей. Здесь прошло много людей. Скорее всего они очень устали, вот и сбивались с прежде стройного шага.

Ещё час пути, и бритт с тевтоном вышли на узкую прогалину, образованную несколькими упавшими крупными стволами, которые, падая, сломали и обрушили с десяток других деревьев. Тотчас обнаружилось, что некоторые пихты не просто упали, но были срублены, и, судя по всему, не так давно. Одно или два дерева, очевидно, изрубили на куски – на земле белели кучки щепок, а меж поваленных стволов на чёрной земле виднелись ещё более чёрные пятна двух десятков костровищ.

– Ну, вот мы и нашли стоянку Девятого легиона! – воскликнул Дитрих. – Не сомневался, что мы на неё наткнёмся.

– И это – первая стоянка, которая нам встретилась! – вдруг изумился Крайк. – Но не могли же они не разбивать лагерь до того? Как же мы не видели других стоянок?

– Да очень просто, – пожал плечами германец. – Наверняка тысяча с лишним человек не могли разбить лагерь на узком хребте, по которому мы шли за ними следом. Они спускались в лес, как мы спустились во время грозы, и там жгли костры, устраивая дымокуры от комаров, там готовили себе пищу. Какие то запасы у них были, но всё равно приходилось охотиться, значит, они тоже били уток и, возможно, ловили рыбу. Мы с тобой тоже спускались туда, но в такой чаще вероятность найти стоянку была невелика, мы бы потратили на это уйму времени.

Путники осмотрелись. Дальше мёртвый лес казался уже не таким мёртвым – среди тёмных стволов чаще мелькали листва и хвоя, кое где виднелись тощие кусты, а у корней елей и лиственниц рос более густой и сочный мох.

Где то поблизости журчала вода, вероятно, рядом протекал ручей.

– Вот почему стоянку устроили именно в этом месте, – заметил Дитрих. – Вода. Они нашли воду.

– Может быть, и мы здесь остановимся? – предложил Крайк. – До темноты далеко, но кони ещё не отошли от грозовой ночи, да и поесть не мешало бы. Кроме того, здесь пространство хотя бы немного открытое, лучше видно, что происходит вокруг.

– И нас будет лучше видно! – заметил Зеленоглазый. – Но всё равно ты прав: надо сделать остановку или мы потеряем слишком много сил. Я наберу воды, а на тебе в этот раз костёр.

Вода в неглубоком ручейке тоже пахла серой, но путники решили не обращать на это внимания. Устроившись меж двух больших поваленных стволов, они развели костёр и зажарили себе по куску копчёной свинины.

В лесу постепенно темнело. И оказалось, что там, дальше, в чуть более живой чаще, есть какие то обитатели. Вдали заухал филин, подала голос ещё какая то ночная птица, среди ветвей захлопали крылья, и мелькнула серая тень.