Все было как и прежде, в начале ночи – ни темной, ни светлой. Черневшие перед нами стены шалаша, затененные выступавшим навесом, четко вырисовывались на фоне более светлой поляны. Вдруг мне показалось, что на этом фоне с левой стороны появилось какое‑то темное пятно, словно кто‑то стоял или припал к углу шалаша.

Толкнув Арасибо в бок, я указал ему рукой на этот загадочный предмет.

– Он! – возбужденно шепнул хромой. – Пришел…

Там был кто‑то чужой, несомненно, не Арнак. Вечером мы договорились, что не будем покидать своих постов до сигнала тревоги. Но таинственный пришелец не был похож и на Карапану: он казался приземистым и коренастым, тогда как шаман был худ и высок. Человек крадучись пробирался к входу в шалаш. Я утвердился в мысли, что это не Карапана. А может, их двое? Возможно, шаман крался сзади, вслед за этим первым?

Заметив, что Арасибо собирается выскочить из укрытия, я схватил его за руку.

– Видишь? – выдохнул я ему в ухо. – Это не Карапана.

– Да! – согласился он.

– Бери его живым!

– Живым? – В голосе Арасибо слышалось разочарование и протест. – Зачем?

Рассуждать было некогда! Я с силой тряхнул его за плечо и приглушенным голосом прошипел:

– Только живым! И не вздумай иначе!

Арасибо стряхнул мою ладонь и с ножом в правой руке прыгнул вперед. Прыгнул с таким непостижимым проворством, какого я никогда в нем и не предполагал. От цели его отделяло четыре‑пять шагов. Но противник был начеку. То ли его что‑то насторожило, то ли он услышал наш шепот, но он вдруг отпрянул в сторону, и нож Арасибо рассек только воздух, а рука соскользнула с натертого жиром тела.

Враг метнулся к углу шалаша, где я впервые его увидел. Но уйти ему не удалось. Я бросился наперерез и палицей нанес ему удар по голове. Но удар, видимо, был слабым: он зашатался, казалось, вот‑вот упадет, но не упал и рванулся было вперед, но тут же попал в объятия Арнака. Оба они упали. Я вновь огрел врага палкой по голове, а Арнак навалился сверху и прижал к земле.

– Бери живым! – крикнул я во весь голос.

– Не могу схватить! – прохрипел Арнак. – Он весь скользкий!

Противник продолжал бешено вырываться, но ему ничто уже не могло помочь. Обеими руками я охватил его за шею и крепко сжал, Арнак же вырвал у него нож и заломил руки за спину так, что хрустнули суставы. Наш пленник был совершенно голым, лишь со шнурком на талии, и весь натерт жиром, чтобы легче ускользнуть.

В темноте трудно было разобрать, кто это, но теперь не вызывало сомнений – это не Карапана. На наш вопрос, кто он, ответа не последовало.

Прибежала Ласана с веревками, и мы связали его. По всему судя, он был один – никого больше мы не нашли.

– Он приплыл на лодке! – сообщил Арнак. – Я слышал, как он причаливал.

– Он был один?

– Один. Больше я никого не видел!

– Сбегай к реке, посмотри, что с лодкой!

Лодка была на месте.

Разбуженная шумом мать Ласаны, решив, что на нас напали враги, подняла оглушительный крик. Проснулись соседи и стали сбегаться со всех сторон, вооруженные чем попало.

Тревога удалась на удивление. Не прошло и минуты после появления первого воина, как на месте оказались и все остальные. Многие были вооружены с ног до головы, никто не забыл и своего мушкета. Наш род оказался на высоте, и меня, несмотря на волнение, охватывала гордость: ведь такая боевая готовность во многом моя заслуга.

Кое‑кто из наиболее предусмотрительных прихватил с собой на ходу зажженные факелы, а также плошки с жиром, и, когда их свет упал на лицо пленника, все оторопели: это был юный ученик шамана – Канахоло, парнишка всего лет четырнадцати, но, как видно, уже поднаторевший в преступном ремесле.