– Но ведь это же не Кленов… – робко заикнулась Баратынская.

– Да, это не Кленов. Но об этом известно лишь вам и мне, а также моим людям. А для других – погиб ваш сосед. Вы все поняли?

– Да, – спокойно сказал Павел Павлович.

А Софья Сигизмундовна проглотила вертевшиеся на языке вопросы и пробормотала:

– Как скажете, так мы и сделаем.

– Вот и хорошо. Надеюсь на вашу помощь.

Через пару часов уже мало что напоминало в подъезде о том, что здесь произошло. А муж с женой впервые за последние пару месяцев сидели на кухне, глядя в глаза друг другу, и женщина заботливо подливала мужу крепко заваренный чай в чашку, которую принесла из своей комнаты.

– Чем он занимается, Павел?

– Кто, Софа? – Баратынский сам удивился, как легко назвал жену по имени.

– Кленов, кто же еще? Он же жив, убили другого.

А наверное, хотели убить его. Ведь что сказал этот генерал…

– А ты думаешь, это генерал приходил?

– Не меньше.

– А по-моему, полковник. Генералы в кабинетах сидят.

– Так вот, он же сказал, что если кто спросит.., чтобы мы говорили.., мол, убит Кленов. Так ты мне не ответил, Павел, чем занимался этот Кленов? Ты же иногда с ним разговаривал, заходил к нему по-соседски, брал книги.

– Он не любил говорить о своей работе.

– Но ты же видел его библиотеку?

– Видел, библиотека завидная. Я знаю только одно: он занимался чем-то секретным, работал на военных…

– На военных? Он же, кажется, микробиолог?

– А что, по-твоему, военных это не интересует?

– Наверное, интересует, если его хотели убить, – покачала головой Софья Сигизмундовна.

– Вот и я думаю, что ему угрожает опасность.

– А у тебя есть его рабочий телефон?

Муж кивнул:

– Есть, конечно.

– Может, позвоним ему, обо всем расскажем?

– Нет, он мне как-то говорил, чтобы зря ему не звонили – разве только если квартиру затопит, если вода польется из-под двери, но вроде пока ничего не льет…

– Но то, что случилось, еще хуже.

– Думаешь, ему без нас не сообщат?

Баратынские еще долго сидели за кухонным столом, пили чай, стараясь в мельчайших подробностях вспомнить все, что они знали о докторе наук Викторе Павловиче Кленове и о его родителях, которым раньше принадлежала соседняя квартира. Родители Кленова тоже были людьми не простыми. Отец – университетский профессор, мать заведовала библиотекой. Кленов был их единственным сыном.

Павел Павлович серьезно посмотрел в глаза жене и сказал:

– Лучше ни тебе, ни мне в это дело не соваться.

Скорее всего, это какая-нибудь операция спецслужб, – и сказав это, он так выразительно покосился на решетку вентиляции, что жена даже заморгала от страха, – но испугалась она не спецслужб; ей подумалось, что если там уже давно примостился микрофон, то все их скандалы известны посторонним людям. Ей показалось, будто кто-то рылся в ее грязном белье…

Она сглотнула и тяжело вздохнула:

– Господи, как страшно жить на этом свете! Вот так заходишь в подъезд, а в тебя стреляют. Слушай, Павел, это ведь как в кино про бандитов.