Таня продолжала обнимать безвольного Дамира и с ужасом думала о личной страшной участи. Судя по словам Мары, её и впрямь собирались опоить какими-нибудь зельями на покорность и послушание… Внутри было трепыхнулось: но ведь есть академия, куда переданы её официальные документы! Есть официальные документы - такие, как паспорт, свидетельство о рождении, прописка по определённому адресу! Её хватятся, её будут искать… И сникла: если Мары, как полагают маги Аккима, верховодят в своём краю, они легко могут заморочить голову любому чиновнику в любой инстанции, чтобы сделать новые документы на внезапно необходимую им родственницу - причём под новым именем!.. И здесь глухо. Даже полиция её искать не будет.

- А… Феликс? - ужасаясь безмятежному голосу ведьмы, спросила Таня, на которую холодком повеяло от страха в глазах неизвестной женщины, которая так никуда и не поехала, а быстро удалялась от навеса. До следующей остановки ей идти долго, а если вспомнить её тяжёлую сумку… - Что будет с моим братом?

- А что - Феликс? - ласково переспросила Мара. - Да вон же он идёт! Чего за него беспокоиться?

У Тани сердце оборвалось, когда она взглянула в сторону, ведомая кивком Мары. По пешеходной дорожке вдоль обочины шагали к остановке двое - женщина среднего росточка и ссутулившийся Феликс, которого она вела к остановке непринуждённо, под руки, будто прогуливаясь.

Где?! Их?! Чёртовы Мары?!

Куда девалась самодовольная Капитолина?! Почему она так легко отдала ЭТИМ Феликса?! Неужели три приезжие Мары оказались настолько сильны, что городские спасовали перед ними, хотя городских их больше?! И где этот чёртов Назарий, столько всего наобещавший, но до сих пор не выполнивший ничего?!

Девушка чуть не плакала от злости. Она чувствовала себя униженной и потому, что её и мага огня застали врасплох, и даже потому, что перед этой безжалостной женщиной, которая выглядела обманчиво мирной и кроткой, они, Дамир и она, сидели в мокрых и грязных джинсах, в обуви, обляпанной той чёрной жидкостью, что налипла там, в подпространстве. И горячо жалела, что вышла из подпространства только с Дамиром. “Надо было привести Каменного Паука!” - думала она с мстительной безнадёгой, ощущая себя обиженным ребёнком.

Вторая Мара (Таня её узнала - детсадовская!) легко, словно маленького, посадила Феликса на скамью, рядом с Дамиром.

Сама встала в уголочке и стала как-то незаметной, словно накинула на себя что-то такое, что не позволяло взгляду смотреть на неё в упор.

- Ну вот, и Феликс здесь, - ласково сказала сидящая Мара. - Не беспокойся за брата. С ним тоже всё будет хорошо.

Старший брат тяжело повернул голову и уставился на ведьму. Сестры и мага огня он, кажется, вообще не видел. Смотрел на Мару не мигая. В трансе? Под заклятием? Лицо безразличное, но шевелиться может - в отличие от Дамира. Таня неожиданно вспыхнула надеждой: а если?.. Если собрать с магов силу и попробовать что-то сделать с Марой? И снова опустила голову: как же, сделаешь - с теми, кто привык к насилию, а значит, знает больше способов подчинить другого. Одной силы против них маловато. Уметь надо. А умения у неё - увы… Ситуация не для охотника. Разве что… собрать силы для того, чтобы снова кувыркнуться в подпространство? И сидеть там, пока Назарий не найдёт? Но брат истощён. Сумеют ли они втроём продержаться до появления помощи?

- Ну вот, - радостно сказала сидевшая Мара, опуская мобильник и бережно пряча его в карман пальто. - Сейчас подъедет наша подруга и заберёт нас. К утру приедем домой, к бабушке.

Таня прошептала: “Будьте вы все прокляты…” Благодушно улыбавшаяся Мара, видимо, предпочла не услышать этих слов. Но Тане было жизненно важно произнести их - пусть и без сил: а если это последние слова от души, а потом она, настоящая, и знать не будет, что находится под давлением послушания? Она представила себе жизнь, в которой будет летать, как на крыльях, и щебетать, повязанная любовным зельем с человеком, которого не знает, но которого, как ей будет казаться, она будет безумно любить.