Такой вариант отпадает.

– Я все равно пойду их искать.

– Хочу напомнить вам, что моторная лодка принадлежит киностудии.

– А кто мне помешает ее взять?

– Вы отдаете себе отчет... – брызнул слюной Отто.

– Отдаю, – ответил я, устав от Джеррана. – Я уволен.

– Тогда и меня увольняйте, – произнес Конрад. Все повернулись к нему. Я отправляюсь с доктором Марлоу.

Иного я от Конрада и не ожидал. Ведь это он организовал поиски Смита сразу после нашей высадки на остров. Спорить с ним я не стал. Я видел, как Мэри Стюарт, положив руку на его локоть, с тревогой смотрела на молодого человека. Уж если ей не удалось его отговорить, зачем же мне стараться.

– Чарльз! – внушительно произнес Джерран. – Хочу напомнить вам, что вы подписали контракт...

– Плевал я на ваш контракт, – ответил Конрад. Не веря своим ушам, Отто уставился на взбунтовавшегося актера и вдруг, плотно сжав губы, круто развернулся и отправился к себе в комнату. После его ухода все разом заговорили. Я подошел к Графу, который в задумчивости потягивал свой коньяк.

Тот вскинул на меня глаза и безрадостно улыбнулся.

– Если вам нужен третий самоубийца, мой дорогой...

– Давно ли вы знакомы с Отто Джерраном?

– Что вы сказали? – Граф на мгновение растерялся, затем, отхлебнув из стакана, ответил:

– Лет тридцать с гаком. Это всем известно. Я познакомился с ним в Вене еще до войны. А почему вы об этом меня спрашиваете?

– Вы занимались тогда кинобизнесом?

– И да и нет. – Польский аристократ загадочно улыбнулся. – И об этом указано в анкетах. В те годы, мой дорогой, граф Тадеуш Лещинский, то есть ваш покорный слуга, был если не Крезом, то, во всяком случае, состоятельным человеком и главной финансовой опорой Отто. – Снова улыбка, на этот раз веселая. – Как вы считаете, почему я являюсь членом правления кинокомпании?

– Что вам известно об обстоятельствах внезапного исчезновения Хейсмана из Вены в 1938 году? Веселой улыбки как не бывало.

– Итак, этого в анкетах нет. – Я помолчал, ожидая ответа, и, не получив его, добавил:

– Берегите свою спину. Граф.

– Мою... что? Спину?

– Да, ту часть тела, которую так часто поражают острые предметы или летящие с большой скоростью тупые. Неужели вы не заметили, что члены правления компании «Олимпиус» мрут один за другим, словно от эпидемии? Один лежит в хозяйственном блоке, другой в своей спальне, еще двоим грозит опасность, если только они уже не погибли в волнах. Почему вы считаете себя удачливее остальных? Остерегайтесь пращи и стрелы, Тадеуш. Неплохо бы предупредить Нила Дивайна и Лонни Гилберта, чтобы опасались того же. Во всяком случае, в мое отсутствие. Особенно это касается Лонни. Буду рад, если вы проследите, чтобы он без меня не выходил из этого помещения. Очень уязвимое это место – спина.

Помолчав несколько секунд, с бесстрастным выражением лица Граф произнес:

– Честное слово, не понимаю, о чем вы толкуете.

– Ни минуты в этом не сомневался, – ответил я, похлопав по объемистому карману его малицы. – Он должен лежать здесь, а не валяться без пользы у вас в комнате.

– Что должно здесь лежать, скажите ради Бога?

– Ваш пистолет типа «беретта» калибром девять миллиметров. – Произнеся эту загадочную фразу, я подошел к Лонни, ковавшему железо, пока оно горячо.

Рука его, державшая стакан, тряслась мелкой дрожью, глаза остекленели, но речь была, как обычно, понятна и отчетлива:

– И снова наш рыцарствующий лекарь скачет кому‑то на выручку, продекламировал Лонни.