|
– И никуда она не денется, Бенёвский. Такая война не денется никуда. Вы фантазер. – Да как вам угодно! – поляк немного обиделся и снова подошел к нам с Клодом. – Милая Кристин, уважаемый Дюпон! – Когда то в юности я, жадный до знаний, встретился с одним удивительным человеком. Он был одним из последних либери, граждан республики Либерталия, созданной на Мадагаскаре. Я сразу удивился – почему там? Почему именно на этой далекой земле европейцы решили выстроить первое свободное государство? – Потому что Мадагаскар чертовски удобно расположен! – может, я и не бывала в тех морях, но карты видела. – Если иметь там хорошо укрепленную базу, можно захватывать португальские корабли. А они везут товары из Индии, Японии, Китая! Сказочно богатым можно стать очень быстро. Потому португальцы и не пускают никого за мыс Доброй Надежды на юге Африки – в тех морях они нападают на всех, хуже чем испанцы в Карибском море. – Ну, это в вашем времени, милая Кристин… В том, которое я могу назвать своим, величайшей морской державой является Англия. Ходят там и французские, и голландские корабли, но зачем же сразу – грабить? Можно просто взять налог. – Ага, как губернатор Тортуги! – хохотнул Клод. – Он тоже берет налог с награбленного. А те, кто ему платят, тоже берут налог – с тех, кто грабит индейцев и плантаторов. – Да не надо никого грабить! – запротестовал Бенёвский. – Хотя в чем то вы правы… Нашлись среди либери и такие, которые занимались пиратством. Но смысл республики Либерталия совсем в ином! И рухнула она всего лишь потому, что один из секретов, оставленных тамплиерами, не был ими раскрыт. Основатели Либерталии не смогли найти Храм. А находится он именно там, на Мадагаскаре. Так, Иван? – Именно так, полковник! – Устюжин подошел к нам сзади и приобнял за плечи. Мы с Клодом отшатнулись в разные стороны. – Да нет, я просто… Вы же теперь с нами, понимаете? Вам Мауриций еще такое расскажет – закачаетесь! Это же счастье для всех! Вы поймете, и мы подружимся! А я видел копии писем, что эти либери Петру нашему писали. Там все сказанное есть Храм, его строили тамплиеры, для этого Храма и золото им было нужно, и другое богатство. Когда в Европе это поняли монархи, то убили рыцарей Храма. Но тайны они не выдали! Только либери ее знали. И кое что рассказали Петру Алексеевичу, когда просили помощи и дело совсем плохо стало. Эх, жаль, не получилось у него экспедицию снарядить, погибла Либерталия. – Свобода, равенство! Все трудятся наравне – вот принципы их республики! Белые, туземцы, все! И женщины имели права! – до моего лица долетели капли слюны изо рта раскричавшегося полковника, и я демонстративно утерла лицо рукавом камзола. Бенёвский чуть смутился и достал из кармана платок, промокнул губы. – Их погубили. И либери не смогли защититься – ведь в Храм они так и не попали. Но совместив то, что знал я, и то, что рассказал мне Иван, нам почти все стало ясно. Вот только должен был быть еще какой то «ведущий предмет» для входа в тайную бухту. Иначе ее не найти… Возвращаясь к капитану Шпееру, – Бенёвский взял себя в руки окончательно и снова зашагал по комнате. – Хоть «ведущего предмета» у нас и не было, я все равно собирался попытать счастья на Мадагаскаре. Туда я и направлялся, бежав с товарищами из острога. Корабль с оставшимися беглецами остался там, у берегов Формозы – я не мог позволить немцам захватить и их. А мы поплыли вперед… Чертовски быстроходная штука эта подводная лодка! Особенно если плыть над водой. Жаль, требует горючего… Внутри лодки тесно. Среди немцев никто не владел русским, с Моник я мог перекрикиваться по польски. Я понял, что оказался под началом сумасшедшего капитана, который совершенно не разделяет моих идей. Я понял, что не имею права показать Шпееру даже часть пути к Храму тамплиеров. |
