— Тони?

— Тони Лазар.

Хотя Вернер Лежанвье и готовился к этому, он словно испытал удар в солнечное сплетение.

— И сколько раз ты встречалась с этим человеком?

— Не знаю… Раз пять-шесть… Каждый раз, как он заходил…

— И стоило ему предложить, как ты тотчас же согласилась с ним пойти?

— В моих глазах он пользуется одним преимуществом.

— Каким?

— Его несправедливо обвиняли, и ты его оправдал.

Лежанвье нашел платок, вытер влажный лоб:

— Он ухаживает за тобой?

— В наши дни никто ни за кем не ухаживает.

— Он пытался тебя поцеловать или…

— В. Л.! Вы нарушаете границы дозволенного.

Адвокат с трудом распрямился, подошел к дочери, схватил ее за запястье:

— Отвечай, он целовал тебя? Отвечай, или…

Жоэль на удивление легко высвободилась, отбежала к двери. Уже на пороге она обернулась…

— Ревность?.. Конечно же, он меня целовал и… спал со мной! Он не первый, но впервые оно действительно того стоило!

Где-то хлопнула дверь.

Диана подслушивала и, должно быть, все слышала.

— Тысяча сожалений, В. Л.! — послышался уже издалека голос Жоэль. — Но ты сам нарывался.

Вернер Лежанвье ничего не ответил.

Возможно, Жоэль только хотела ответить ударом на удар, пренебречь родительским авторитетом?

Тем не менее Антонен Лазар перешел все границы.

Антонен, как называемый Тони, решил Лежанвье, будет вынужден заплатить свои долги.

Глава четвертая

Сильная доза адреналина, введенная в кровь, вызывает смерть через пять минут. Эта субстанция быстро растворяется в крови, и ее следы невозможно обнаружить при вскрытии. Адреналин часто используют при лечении астмы и сенной лихорадки. (Д-р Эберхартш)

Диана в воздушном дезабилье бесшумно толкнула дверь кабинета, оторвав мужа от безрезультатного чтения красной тетради:

— Вернер… Уже два часа, а Жоэль не вернулась…

— Знаю. Дадим ей отсрочку.

— Вы, может быть, знаете и с кем она?

— Думаю, знаю.

— С Тони Лазаром?

— Да.

— И вы это позволяете?

— Я ничего не позволяю. Отныне Жоэль обходится без моего позволения.

— Что вы будете делать?

— Я как раз задаю себе этот вопрос.

На самом деле Вернер Лежанвье очень хорошо знал, что он будет делать. Он не станет больше ждать, как накануне возвращения домой Жоэль. Он поедет, подождет возвращения Лазара в отель.

— Вернер…

— Да?

— Жоэль просто смеется над нами! Вы не хотели отдавать ее в пансион, но…

— Минуту! — отрезал адвокат. — Как вы находите этого Лазара? Привлекательным?

— О Господи, нет!

— Но симпатичным?

— Пожалуй.

— Почему?

— И вы меня об этом спрашиваете? Потому, что вы спасли его, дорогой мэтр, потому, что благодаря вам он пользуется славой невинного мученика.

«И она тоже», — с горечью подумал Лежанвье.

Итак, Лазар сейчас всем был обязан ему: свободой, широкой жизнью, даже тем вниманием, которое оказывали ему женщины…

Оставалось узнать, не собирается ли он потребовать большего?

— Возвращайтесь в постель, дорогая. Постарайтесь поспать. И ничего не говорите Жоэль, когда она вернется.