— Ну, знаешь, — принялась объяснять Трейси, — говорят, если живую лягушку бросить в кипящую воду, она будет как сумасшедшая барахтаться и пытаться всеми силами выскочить наружу. Но если поместить лягушку в холодную воду, а потом градус за градусом нагревать ее, лягушка умрет без борьбы. Я думаю, что Полли — та девушка, что умерла, — просто тихо увяла от одиночества, тяжелой работы и голода.

— Все равно это значит, что ее убили Калверты! — выкрикнула Элина, резко выпрямившись и высоко вскинув голову. — Что ж, я собираюсь вести себя как та лягушка, которую бросили сразу в кипяток. Буду бороться, пока не выберусь отсюда.

Трейси улыбнулась:

— Молодец. Только ты не бойся призрака Полли. Насколько мне известно, она еще никому не причинила зла. А вот кого тебе стоит опасаться — так это мисс Калверт!

«Как странно, — думала Элина, поднимаясь к себе на четвертый этаж, — отец пожелал для меня надежного пристанища, а я оказалась в лапах такой алчной особы, как мисс Калверт, да еще и в доме с привидением».

— Неужели это действительно работа когтей, принадлежащих мумии? — задала она вопрос вслух.

С самого детства ее приучили рассуждать логически и по-научному, а волшебство и проклятия не относились к научным понятиям. Но все-таки ее отец в конце жизни поверил в силу птичьей лапы.

Элина содрогнулась. Она пыталась избавиться от этих когтей, но они дважды к ней возвращались. Сейчас она спрятала их в сумку и запихнула под кровать. Что же делать теперь? Просто оставить их на какое-то время в своих вещах и подождать, пока представится возможность предложить древность какому-нибудь музею или коллекционеру памятников египетской культуры?

«Но что бы ни случилось, — решила девочка, — я обязана найти способ, как Трейси остаться в „Пристанище“, иначе мне станет тут совсем уж неуютно».

ГЛАВА 9

За последующие несколько дней Элина сумела выяснить, каким образом мисс Калверт удается удерживать девочек в состоянии подавленности и нервного напряжения.

Прежде всего, это постоянное чувство голода. Спускаясь на следующее утро к завтраку, Элина услышала ворчливые и злые перешептывания.

— А как же апельсиновый сок? — недоуменно протянула Трейси.

— Роза говорит, что апельсиновый сок теперь останется только в нашей памяти, — ответила Мэрион, упершись рукой в бок. — С этого дня нам будут давать лишь отвар из чернослива.

— Но почему? — удивилась Трейси. — Мы ведь все так любили апельсиновый сок! Этот компот и пить никто не станет.

— В этом-то все и дело, — пояснила Мэрион. — Мы слишком быстро выпивали сок, и ведьме Калверт это удовольствие слишком дорого стоило.

Тогда в разговор вмешалась Элина:

— Но это же глупо! Она экономит деньги и при этом покупает то, что никто не ест!

— Тс-с-с… — зашипела Трейси. — Если станешь жаловаться, все будет еще хуже.

— Даже не знаю, может ли быть хуже, — проворчала Элина в ответ.

Однако очень скоро она поняла, что хуже может быть. На ужин им дали пудинг из корок, оставшихся от утреннего хлеба, а на обед был водянистый суп из остатков вчерашнего ужина.

Кроме того, здесь действовали дурацкие правила: все должны были вставать в шесть утра и ложиться, как только в десять вечера выключат свет. Гостей можно было принимать только в гостиной, а посетители мужского пола были вообще запрещены. Трейси приходилось встречаться с Беном за пределами приюта, а если она вечером приходила чуть позже десяти, то оставалась на ночь на улице.