- Я пережил шок, - сказал я - Я был перенесен в Илион и вернулся назад. Ты знаешь, кто это? - добавил я, указав на грациозно уплывающую спину.

Вглядевшись в девушку, Джоанна сказала, что это гувернантка Симмингтонов.

- Это именно то, что тебя так потрясло? - спросила она, - Она миловидна, но немного похожа на мокрую рыбу.

- Я знаю, - сказал я. - Очень симпатичная добрая девушка. А я принял ее за Афродиту.

Джоанна открыла дверь машины, и я забрался на сидение.

Глава 3

После обеда мы отправились на чай к мистеру Паю. Мистep Пай был удивительно женоподобным и решительным маленьким человечком. Он жил в Приор Лодж, в окрестностях которого находились развалины старого аббатства.

Приор Лодж был, без сомнения, изысканным домом и благодаря любовной заботе мистера Пая выглядел весьма выигрышно. Вся мебель была отполирована и расставлена как раз в тех местах, которые более всего ей соответствовали. Занавески и обивка диванов были из дорогих шелков самых изысканных тонов. Вряд ли это был дом, типичный для мужчины, и меня поразила мысль: жить здесь - это все равно, что поселиться в музее. Главное удовольствие мистера Пая состояло в том, чтобы водить людей по своему дому. Даже те, кто был совершенно равнодушен к окружающему, не могли этого избегнуть. Даже если вы считали единственно необходимыми для жизни вещами радиоприемник, бар, ванную и кровать, окруженную необходимой величины стенами, мистер Пай не терял надежды приобщить вас к лучшему.

Его маленькие подвижные ручки дрожали от волнения, когда он описывал свои сокровища, а его голос поднимался до фальцета, когда он рассказывал об удивительных обстоятeльствax, при которых он доставил к себе домой итальянскую кровать из Вероны.

- Это действительно наслаждение, огромное наслаждение - иметь такое пополнение в нашей общине. Добропорядочные местные обыватели, знаете ли, ужасно патриархальны, если не сказать провинциальны. Они ни о чем не ведают. Вандалы, абсолютные вандалы! А что у них в Домах! Это заставило бы вас проливать слезы, дорогая леди, уверяю вас, вы бы расплакались. Может быть, они делают это нарочно?

Джоанна заметила, что для этого, наверное, не доходит.

- Понимаете, что я имею в виду? Они так ужасно все смешивают. Я видел собственными глазами очаровательную вещицу в стиле шератон, изящную, достойную быть экспонатом коллекционера, а рядом с ней - самый обычный викторианский стол или шкаф из мореного дуба. Да, можете себе представить, из мореного дуба!

Он содрогнулся и жалобно пробормотал:

- Почему люди так слепы? Согласитесь, я уверен, что вы с этим согласитесь: красота - единственная вещь, ради которой стоит жить.

Покоренная его искренностью, Джоанна заметила, что это, несомненно, так и есть.

- Тогда почему, - спросил мистер Пай, - люди окружают себя уродством?

Джоанна подтвердила, что это очень странно.

- Странно? Это преступно! Именно так я это определяю - преступно! И какие они находят объяснения! Они говорят, что так удобно. И еще - необычно. Необычно! Такое ужасное слово. Что касается дома, который вы сняли, - продолжал мистер Пай, - дома Эмили Бартон, он очарователен, и у нее там было несколько чудных вещичек. Совершенно чудных. Одна или две из них даже первоклассны. И у нее есть, по-видимому, вкус, хотя я не до конца в этом уверен. Боюсь, что иногда это только чувство. Она любит, чтобы вещи оставались на своих местах, но не по особым мотивам, не в поисках гармонии, а потому, что так их расставила ее мать.

Внезапно он переместил внимание на меня, и его тон изменился. Интонации увлеченного художника сменились манерами прирожденного сплетника.

- Вы совсем не знакомы с этой семьей? Нет, конечно, только через агентов по найму.