– Что вы, что вы, Вячеслав Тмофеевич, какие могут быть извинения, – и тут же – с осторожностью медика, имеющего дело с психически неуравновешенными пациентами. – О ком конкретно пойдет речь?

– О господине Ларине…

– Понятно, – протянула экскулапиха. – А почему вас так волнует его здоровье?

– Видите ли, по натуре я человек очень осторожный. Даже – болезненно осторожный. Степан Степанович – мой сосед по комнате… Понимаете, в наше время разгула разных болезней, когда заразные микробы безбоязненно разгуливают от организма к организмву, невольно приходится соблюдать определенную осторожность…

Врачиха одобрительно закивала. Да, да, действительно, профилактика необходима. И в большом и в малом. Перебрав солидную пачку историй болезни, она выбрала одну, перелистала. Подняла на любопытствущего пациента наивный взгляд.

– Можете быть абсолютно спокойны. Степан Степанович – на удивление здоровый человек… Ни одного заболевания… Правда, нужно ещё просмотреть его анализы – кровь, мочу, кардиограмму, но я уверена – все будет в норме.

– И сердце в порядке, и желудок? – бесстыдно полез я напролом. – А то схватит его ночью приступ, станет стонать, плакаться. Какой же отдых, если не удастся вволю поспать?

Докторша ещё раз убедила меня в том, что у Ларина и сердце с легкими, и печень с почками, и все остальные органы находятся в состоянии повышенной боевой готовности.

Я от души поблагодарил её за чуткость и внимание.

А внутри снова ожил и беспокойно стал тыкать мокрым носиком зловредный червячок.

В поезде Ларин жаловапся на желудок и «моторчик». Странное несоответствие! Правда, есть люди, любящие щегольнуть болячками, но, во первых, Ларин не походит на излишне болтливого человека, скорее, наоборот – излишне замкнут. Во вторых, ни один уважающий себя мужчина не станет талдычить о состоянии своего здоровья в присутствии красивой женщины.

Значит, намеренно врал. С какой целью?

В комнате, раскладывая по полкам и ящикам немногочисленные вещи, я ненавязчиво осведомился.

– Ну и что же вам сказал врач? Небось, наговорила кучу диагнозов, один страшней другого?

Ларин оторвался от книги, которую лениво перелистывал, обреченно повздыхал. Будто приговоренный к смертной казни, которой уже не избежать.

– Все то же… Подозревают язву желудка и ишемическую болезнь сердца. Сказала: если подтвердится – предстоит активное лечение.

Грамм вранья в общую копилку! Вторая версия набирает обороты.

– Говорят, все болезни, особенно желудка и сердца – от состояния нервной системы, – профессорским голосом проинформировал я. – Знаю, правда, понаслышке, что работа в банке – самая нервная. Деньги – страшная вещь, от них все беды… А вы, если мне не изменяет память, работаете в банке?

– Да. Рядовым клерком… Ничего не поделаешь, жить то нужно. К сожалению, другой специальности у меня нет, так что приходится мириться… Кстати, у вас тоже работа далеко не дар Божий. Мой отец – строитель, так что я и насмотрелся, и наслушался…

Не нокаут, конечно, но довольно болезненный аперкот. Прозрачный намек на взаимное вранье. Ларин, похоже, такой же банковский служащий, как я инженер строитель.

Счет – один один. Если не считать сердечно желудочного заболевания.

– Вы правы, все профессии так или иначе наносят вред здоровью. Но, если не ошибаюсь, разные банки – разные трудности. В одном – тишина и покой, в другом – филиал сумасшедшего дома. Слышал, особенно тжхо в Бизнесбанке… Вы, случайно, не там служите?

Любопытство одето обуто явно не по сезону – насквозь просвечивается.