— Все будет в порядке, не беспокойтесь за меня. Я сильнее, чем кажусь.

Энн нехотя кивнула.

— Воля ваша, миледи. Только, пожалуйста, будьте осторожны. Не знаю, что бы мы без вас делали теперь.

Мередит улыбнулась пожилой женщине.

— Благодарю вас за эти слова. Они для меня значат гораздо больше, чем вы думаете.

Знала бы эта женщина, что это и на самом деле было так! То, что Мередит сделала здесь, было принято с признательностью и благодарностью — не то, что в Пинакре, где считалось, что это была ее обязанность. Хотя один человек был не настолько благодарен ей за ее труды. И этот человек — ее муж. Однако Мередит отогнала грустные мысли. Она не хотела, чтобы они долго одолевали ее, поскольку сомневалась в том, что можно было что-то изменить.

Поплотнее закутавшись в плащ, она повернулась, чтобы идти, но задержалась.

— Энн, не могли бы вы приготовить что-нибудь из еды? Я уверена, жители деревни обрадуются ей.

— Я прослежу за тем, чтобы это немедленно сделали.

Мередит пошла к конюшне. Она довольно долго стояла перед широко открытой дверью, прежде чем конюшенный вывел оседланную лошадь. Нахмурившись, он помедлил в нерешительности.

— Мне следовало бы сопровождать вас, миледи. Она покачала головой.

— Я знаю дорогу.

— Но лорд Роланд… — начал конюшенный, когда она сделала ему знак рукой, чтобы он помог ей сесть в седло.

— Он ничего не скажет. Ему известно, что я действую по своей собственной воле. Не беспокойся, тебе ничего не грозит, если со мной что-то случится.

Конюшенный хмуро посмотрел на нее.

— Я боюсь не этого, миледи, а того, что вас будет не хватать в замке. Мы не имели понятия ни о горячей пище, ни о том, что можно спать на чистом тростнике, до вашего появления здесь.

Растроганная, Мередит грациозно поклонилась.

— Прости меня, спасибо за беспокойство, конечно, но я снова уверяю тебя, что меня не нужно сопровождать. — Она улыбнулась. — Ты будешь продолжать получать горячую пищу, так же как спать на чистом тростнике.

Мередит натянула поводья и дала лошади команду трогать прежде, чем он успел сказать что-то еще. Несмотря на дождь и холод, она чувствовала, как внутри ее разливается тепло от еще одного проявления признательности, хотя речь шла всего лишь о еде да чистом тростнике.

Некоторое время спустя, когда она миновала стены замка и выехала на чистое пространство, Мередит задумалась, не совершила ли она и на самом деле ошибку. Дождь бил ей в лицо, мешая смотреть на дорогу. Сказав себе, что способна противостоять дождю, она решительно надвинула капюшон низко на лоб и устремилась вперед по раскисшей дороге. И уже спустя короткое время была вознаграждена за свою решительность: дождь потихоньку прекращался.

Мередит не помнила точно, где находилась эта деревня. Она внимательно всматривалась в дорогу, боясь сбиться с пути. Ее старания не пропали даром, когда звуки, донесшиеся до нее с правой стороны, подсказали ей, что она едет в правильном направлении. Мередит повернула лошадь туда, чувствуя, что это место было ей немного знакомо. У аккуратного домика никого не было видно, но звуки, которые она услышала еще с дороги, и которые привели ее сюда, стали громче. Казалось, они доносятся со стороны реки, которая, как она знала, протекала где-то за деревьями, позади этого жилища.

Мередит пришпорила лошадь, но успела преодолеть лишь короткое расстояние, когда ее лошадь вдруг заартачилась и оступилась. Посмотрев вниз, Мередит увидела, что земля здесь покрыта толстым слоем жидкой грязи.

Соскочив на землю, Мередит медленно повела лошадь вперед. Она совсем не хотела, чтобы бедное животное поскользнулось и упало.