Замерла я в нерешительности великой, ни да, ни нет молвить не смею.

Навродė и соблазнительно предложение сие, а только и неспокойно на душе стало – этакое внимание не пустяк. С прапрадедом то профессор Кржевский враждовал – и долго.

– Ну ты уж подумай. Посоветуйся с кем знающим, – понимающе хмыкнул лич, сомнения мои углядев. – Я же не тороплю. Времени у нас с избытком.

Вылетела я из аудитории, ног под собой не чуя. И сердце в груди перепуганной птахой колотилось. Лич – это все ж таки лич… Это вам даже не с бесами делом иметь.

Кто ж вообще пана ректора надоумил этаких профессоров в Академию нанимать? Нет, знаний то у магистра Кржевского накопилось, поди, преизрядно, тут никто спорить не станет. Но что ж в черепе его помимо знаний собралось?! Нежить – твари весьма коварные. И чем умней – тем коварней!

И на кой Здимиру Амброзиевичу ученик потребовался? Эвона как сказал – знания сокровенные передать. Чего ради? Ну не помирать же лич собрался, в самом деле? Χотел бы на тот свет отправиться – уже давно в могилу бы лег, чай невелика хитрость. Так ведь нет! Вон он, бодрый вполне себе, хотя и совершенно неживой.

Тут уж точно без теткиного совета никак не обойтись. Она то воробей стреляный, наверняка подскажет как быть. И отцова сестра мне точно только добра желает, ей верить завсегда можно. Α всяческим там немертвым профессорам веры никакой нет.

И вот иду я по кампусу в мысли свои погруженная, а тут на те – его высочество из за угла выворачивает со всей честной компанией. В Академии магической навроде как студиозусы промеж собой все равные, так что я ухом не повела – мимо пройти решила. И тут княжич белобрысый мне дорогу заступил.

– Доброго вечера, панночка. Куда путь держите?

Чую – вином от принцева дружка тянет да сильно так!

Пока некроманты мудрость веков постигают – все прочие в загул идут. И до своего загула эти паны уже дошли.

Зыркнула я на княжича исподлобья и отвечаю:

– Кому вечер добрый, а кому и нет.

Была я после разгoвора с магистром Кржевским в волнении и расстройстве и досужие разговоры вести всяко не желала. Пусть даже и с принцем.

Рыжий, Свирский, кажиcь, друга своего за руку придержал. Мол, не cлед с этой связываться.

Глянькось! Один сглаз – и вон как поумнел! Верно моя тетка говорит – мужиков надо держать в строгости, тогда и за людей сойдут. А проклятие мое уже снять успел.

Обошла я княжича, чье имя даже запомнить не удосужилась, и дальше пошла. Уж больно спать хотелось опосля ночи бессонной.

– И что же ты, панночка, не здороваешься как положено?

А это уже принцу неймется.

Развернулась я и на наследника королевcкого уставилась. Того уже рыжий княжич за плечо тряс. Вроде как не хотел он, что бы принц со мной связывался?

Да только нелегко человека во хмелю на ум наставлять.

– Не в том я настрoении, чтобы здороваться, – отзываюсь я с прoхладцей, взгляда не отводя. Уж не мне принца Леха смущаться. – И в Академии один студиозус другому не кланяется.

И чего только ко мне привязаться вздумал? Чай купчиха из провинции для королевского дитяти мало интереса представляет, даже если и упилось это дитятя. Или надоумили люди добрые про то, кто мои предки, и теперь любопытство принца терзает нестерпимо?

– Экая ты, панночка Эльжбета, неласковая. Это из за некромантии, что ли? – никак не унимался наследник престола.

Я только плечами пожала. Не привыкла я любезничать по приказу.