- Спасибо, еще раз спасибо, Кирилл Евгеньевич. Но я бы хотел поговорить...

- Поговорим, обязательно поговорим, - рассеянно бормотал Горбатов и вдруг крикнул: - Светлана!

В анфиладе мигом зазвучали бегущие каблучки. Светлана, замерев в лепных дверях, приветливо поздоровалась:

- Здравствуйте, Кирилл Евгеньевич, здравствуйте, Георгий Петрович.

- Вы знакомы с Георгием Петровичем? - заинтересовался Кирилл Евгеньевич. (Как ей не быть знакомой, коли вышеупомянутый Георгий Петрович навестил ее пару дней тому назад и ласково, но обстоятельно допросил.)

Сырцов, увидев растерянные Светланины глаза, поспешил на выручку:

- Я же вас дважды навещал, Кирилл Евгеньевич, и каждый раз общался с очаровательным вашим секретарем, - и доброжелательно поздоровался с девушкой.

- Света, мы в Данин зал, а вы, будьте добры, приготовьте все, чтобы упаковать картину размером метр двадцать на девяносто, - распорядился Горбатов.

- Георгий Петрович что-то купил? - спросила Светлана и улыбнулась Сырцову.

- Из Даниного зала ничего не продается, - сурово напомнил Горбатов. Подарок Георгию Петровичу. От меня лично.

- "Двойной портрет в красном"? - уже по размеру картины догадалась Светлана.

- Да, - нервно подтвердил Горбатов. - Мы будем ждать вас, Светлана, в зале.

По пути Кирилл Евгеньевич захватил из соседнего зала привратницкий стул, на ходу объяснив:

- Один стул в том зале есть. Я каждый день после закрытия прихожу, сажусь и смотрю, смотрю... А сегодня посидим вдвоем, да?

Так и сделали. Уселись посреди зала и долго рассматривали странные эти картины. Первым, да и то исключительно из вежливости, отвлекся Горбатов:

- Вы о чем-то хотели говорить со мной, Георгий Петрович.

- Да, - подтвердил Сырцов и встал. Прошелся до "Двойного портрета", вернулся и, смотря на Кирилла Евгеньевича в упор, жестко сказал: - Да.

- Вам трудно начать этот разговор? - в обвальном ощущении надвигавшейся катастрофы понял Горбатов.

- Да, - в третий раз произнес Сырцов. - Я мучительно думал, следует ли вам говорить то, что я вам сейчас скажу, или оставить вас в безмятежном неведении. Я не знаю, имею ли право разрушать вашу благополучную жизнь...

- Да говорите же! - перебив криком, взмолился Кирилл Евгеньевич.

Тогда Сырцов без подготовки произвел залп из всех орудий:

- Пистолет "ТТ", который, в сущности, и стал причиной смерти Дани, был передан вашему брату Гали ной Васильевной Праховой.

- Я не совсем понял вас... - проблеял, чтобы что-то сказать, раздавленный Кирилл Евгеньевич.

Выложив главное, Сырцов успокоился. Назад теперь не вернешься.

- Тогда по порядку. - Он присел на стул и положил ладонь на кисть горбатовской руки, вцепившейся в колено Кирилла Евгеньевича. - Пистолет был тайной собственностью известного вам частного детектива Рябухина. По просьбе Антона Николаевича Варицкого Рябухин передал ему этот пистолет. Варицкий вручил пистолет Праховой. В день отлета Даниил навестил Галину Васильевну здесь, в галерее. Вот и все.

- Он не был здесь тогда, он не был! - стараясь сам поверить в то, что говорит, яростно возразил Горбатов. - Галя бы мне сказала, обязательно сказала!

- Светлана хорошо помнит этот визит, Кирилл Евгеньевич, потому что тогда она видела Даню в последний раз. Спросите ее.

Будто по сырцовской команде появилась Светлана с громадным листом оберточной бумаги, двухметровым пластиковым пакетом и твердым, как точильный камень, плоским мотком скотча.

- Я все приготовила, Кирилл Евгеньевич, - доложила она от дверей. Горбатов глянул на Сырцова расширенными от ужаса глазами и резким движением скинул со своей руки сырцовскую ладонь. Руки ему были нужны для того, чтобы охватить голову. Согнувшись и прикрыв десятью пальцами глаза, он глухо сказал:

- Потом, Света, потом.