— Воинской? — воскликнул Уоррен.

— Да, — сказал Тоузьер. — Это явно военная организация. Скорее всего, партизанская часть, но военизированная. Вы что, не видели винтовок?

— Вот это да, — сказал Уоррен. — А при чем тут наркотики?

— Я и сам ничего не понимаю. Человека, которого я видел рядом с Фарвазом, зовут Меткалф. Меткалф и винтовки — это понятно, это как яичница и ветчина, но Меткалф и наркотики — абсолютно исключено.

— Почему? Что это за человек?

— Меткалф — это… это Меткалф, и все. Он способен на все что угодно, но с наркотиками он связываться не станет. Это про него все знают. Ему не раз предлагали, парень он толковый и хваткий, но он всегда отвергал подобные предложения. Тут он непреклонен.

Уоррен сел на какой-то ящик:

— Расскажите о нем еще что-нибудь.

Тоузьер ткнул пальцем в бумажный мешок и посмотрел на надпись, — минеральные удобрения. Он поставил его на попа и сел на него.

— Мы с ним воевали.

— Он был наемником?

Тоузьер кивнул.

— В Конго. Он хватается за все сразу. И чем безумнее затея, тем лучше для него. По-моему, его вышвырнули из Южной Африки за какую-то аферу с алмазами. Я знаю, что он занимался контрабандой из Танжера, когда тот был открытым портом.

— А что он провозил?

— Сигареты в Испанию, какие-то антибиотики — тогда они были в дефиците. Я слышал также, что он поставлял оружие алжирским повстанцам.

— Да? — спросил Уоррен с интересом. — Тем же занималась и Жанетт Делорм.

— Я слышал краем уха, что он был замешан в контрабанде колоссального количества золота в Италию, но это не подтвердилось. Во всяком случае, богаче он, по-моему, от этого не стал. Вот и все, что я о нем знаю. Он, в общем, не гнушается ничем, кроме наркотиков. А почему, меня не спрашивайте, я не знаю.

— А что он здесь потерял?

— Он — вояка. В партизанской войне он знает толк. В настоящей воинской части он особых успехов бы не достиг — никаких военных училищ не кончал, вся эта муштра и прочее дерьмо ему не по нутру, но среди партизан он силен, как никто. Так мне кажется, по крайней мере. Мы знаем, что курды воюют с иракцами, Ахмед нам об этом рассказывал. Ну вот они и заполучили к себе Меткалфа, чтобы он им помогал.

— А как же наркотики, с которыми он не любит иметь дела?

Тоузьер помолчал.

— Наверное, он о них ничего не знает.

Уоррен размышлял, что полезного можно извлечь из этой ситуации. Только он открыл рот, чтобы что-то сказать, как в замке повернулся ключ, и дверь распахнулась. Вошел курд с пистолетом в руке и стал спиной к стене. За ним появился Ахмед.

— Я сказал, что мы не морим наших гостей голодом. Вам принесли еду. Может, она и непривычна для ваших европейских желудков, но еда хорошая.

Внесли два больших подноса, покрытых полотенцами.

— Да, мистер Тоузьер, — сказал Ахмед, — у нас, кажется, обнаружился общий друг. Не вижу препятствий к тому, чтобы вы повидались, — позже, когда поедите.

— С удовольствием повидаюсь с Томом Меткалфом, — сказал Тоузьер.

— Я так и думал, — заметил Ахмед и повернулся, чтобы уйти. Но неожиданно остановился.

— Да, джентльмены, совсем забыл. Моему отцу нужна кое-какая информация. Кто может ему помочь? — Он испытующе посмотрел на Уоррена и улыбнулся. — Сомневаюсь, что мистера Уоррена легко будет убедить; тем более мистера Тоузьера. Я изучал вас внимательно во время нашей встречи.