|
Я отвернулся, поскольку загорелся зеленый свет, и включил первую скорость. – Мистер Вулф все вам объяснит, – заверил я. – Что нибудь съедите, выпьете и придете в себя. А он скажет, что … – Нет! Я хочу домой! – Ее голос сорвался. – Я выйду на следующем перекрестке! А ведь она вышла бы! Я понял, что переубедить ее не удастся. К ближайшему перекрестку мы подъедем уже секунд через двадцать, так что заговорить ей зубы я попросту не успею; если же начну ее уламывать, когда машина уже остановится, она не станет меня слушать и выскочит; если же я попытаюсь ее задержать, она заорет благим матом. Чувствовалось, что она уже и так взвинчена до предела. – Ну, ладно, – великодушно согласился я. – Будь по вашему. Едем домой. Я позвоню вам утром. До Арбор стрит – это в Гринич вилидж – езды было всего минуты три, а движение в пасхальную ночь довольно скудное, сами понимаете. Не успел я притормозить перед домом 116, как Айрис в ту же секунду открыла дверцу и выскочила на тротуар. Правда, почти сразу всунула голову в машину и улыбнулась мне – вернее, попыталась. Улыбка вышла довольно жалкая и вымученная. – И на том спасибо, – сказала Айрис. – Попробую уснуть, хотя вы здорово меня взбудоражили. Я дождался, пока она зашла в подъезд, потом развернулся, доехал до нашего гаража, оставил машину, завернул за угол, протопал к нашему особнячку, поднялся на крыльцо, вставил ключ в замочную скважину, повернул, но – дверь открылась только на пару дюймов. Кто то уже навесил цепочку. Я надавил на кнопку звонка и потом, прождав примерно с минуту, понял, что откроет мне сам Вулф, а не Фриц. Звякнула цепочка, дверь распахнулась, и я вошел. – Нет? – в его тоне чувствовалось облегчение. Чего от него еще ожидать? Не скажу, что он охотнее подвергся бы аресту за кражу цветов, чем необходимости допрашивать женщину, но облегчение было явным. Как никак, час испытаний удалось отложить. – Я ее вызволил, – сказал я. – И даже завлек в машину. Но она заупрямилась, и даже доставь я ее сюда к вам, она закатила бы скандал, так что во избежание этого я отвез ее домой. Попытаю счастья завтра утром. У вас есть новости? – Нет. – Мурлыка не суетился? – Нет. Я уже жалею, что мне рассказали про эту ванду. Я вылупился на него. – Не узнаю вас. В худшем случае нас посадят на тридцать дней, да еще, возможно, разрешат, чтобы Фриц приносил передачи. Вместо ответа Вулф надавил на кнопку вызова лифта. – Если нас лишат лицензии, то мы будем торговать орхидеями, – сказал я, желая поднять ему настроение, и прошагал в кабинет, чтобы запереть сейф. Глава 6 В понедельник утром, когда мне позвонили из конторы окружного прокурора и пригласили зайти туда, меня дома не было. В четверть девятого, позавтракав, как всегда, на кухне, я набрал номер Айрис Иннес и, не получив ответа, поднялся в спальню Вулфа в сопровождении Фрица, который нес Вулфу завтрак на подносе. Получив указания, я поднялся по лестнице, чтобы пожелать Мурлыке доброго утра, но застал бездельника еще в постели. Потом спустился в кабинет, достал из ящика своего письменного стола фотопленку и отправился размять ноги. На улице было так пасмурно, ветрено и промозгло, что я доверху застегнул все пуговицы на пальто. Фотолаборатория на Сороковой улице возле Лексингтон авеню должна была открыться в девять, если верить вывеске, однако к моему приходу дверь была еще заперта и мне пришлось ждать. Когда, наконец, появился угрюмый и заспанный детина, его и без того вытянутая морда перекосилась – обиделся, должно быть, что я стал свидетелем его опоздания, – так что мне пришлось извиниться. |
