— Ох, батюшки светы! Ну и беспорядок! Это ж споткнуться и убиться можно! — Он остановился. — Ну, хотя бы чайку? С долгой-то дороги, как не угостить чайком-то? Хороший, душистый, с медком? Егорка… А, не выйдет, чертово отродье! Сейчас, сейчас…

Открыв рот, все изумленно наблюдали, как дед взгромоздил на стол настоящий самовар, какой сейчас можно найти только в музее или на съемочной площадке исторического фильма. Старик при этом двигался неожиданно проворно для своих лет: раз — и самовар; раз — и банка с медом; раз — и три пузатых чашки на расписных блюдцах.

— Да вы присаживайтесь, присаживайтесь. — Не успел я оглянуться, а он уже притащил кресло и едва ли не силой усадил меня в это странное устройство. Остальных дед разместил на табуретах, подсунув Вере и Сергею чашки с дымящимся кипятком. Третью забрал себе. Странно как-то. — Ну вот, теперь можно и поговорить.

— Так как там насчет дороги-то? — Я несколько офигел от круговерти, устроенной хозяином. — Далеко до цивилизации? Скоро мы сможем домой попасть?

— Тут такое дело… — Подорожник осторожно перелил чай в блюдце и хрустнул куском желтоватого сахара. — Домой вы, похоже, не попадете уже никогда. Погодите! — поднял он морщинистую ладонь, останавливая поднявшийся вал вопросов. — Я сам все расскажу, только вот с мыслями соберусь. Обычно все как-то проще… Егорка! Вот черт кучерявый! В общем, вы из своего мира попали в наш, Страной называется. Обратной дороги не имеется, посему придется остаток жизни доживать здесь.

— Дед, ты совсем с ума съехал? — Серегу аж перекосило, и он едва не подавился кипятком. — Какая, на хрен, Страна? У меня послезавтра отпуск заканчивается, и на работу нужно выходить. Ты завязывай с грибами и объясни, где тут ближайшая автобусная станция.

— Вот ведь горе-то какое! — всплеснул руками Подорожник, успев поставить блюдце на стол. — Если бы Егорка… Так не выйдет же! Нет тут никаких автобусов, телефонов и прочей вашей машинерии. Волшебство тут имеется, магия. А о работе забудь, кончилась твоя работа.

— Мама, — вдруг медленно пробормотала Рита, — мама умрет от горя… Как же так?

— Это — ты! — Вера вскочила и ткнула дрожащим пальцем в меня. — Говорили тебе: идем прямо! Нет же, по-своему сделал! Жри теперь все говно ложкой!

— Стоп, стоп, дамочка, охолони! — Старик подскочил и стал между нами. — Чего кипятишься? В Страну так просто не попадают. Вы братца моего видели? Не ведаю, представлялся он или нет, но живет он в таком же домике и обликом со мной схож.

— Видели, — сухо ответила супруга, продолжая жечь меня взглядом зеленых (зеленых?!) глаз. — Ну и?..

— Так вот, видеть-то его могут только те, кто уже одной ногой сюда ступил. Он просто дорогу указывает, дабы не заблудились вы между мирами. И такое случается. А ворота… Они совсем на другое влияют.

— На какое «другое»? — поинтересовалась Рита, постукивая пальцами по столу.

— Не важно. — Подорожник, против воли затронув эту тему, теперь, похоже, пытался от нее откреститься. — Вот кто из вас выбирал Вр… Этот путь?

— Ну — я. — Чего отнекиваться?

— И мне он тоже показался правильным.

Старик посмотрел на Риту, потом на меня и покачал головой.

— А вы, стал быть, желали прямиком идти, — констатировал он, обращаясь к Сергею и Вере.