|
- Ну вот, видите, вам нечего бояться. Это Василиск боится вашей магической формулы. Бердичевский дрожащим голосом прошептал: - Ночью он придет снова. Украдет последнее. И тогда я забуду, кто я. Я превращусь в животное. Это доставит вам массу неудобств, ведь вы не ветеринар, вы не лечите животных. Я заранее прошу меня извинить... - М-да, - вздохнул Донат Саввич, обескураженно потирая подбородок. - Можно, конечно, дать на ночь морфеогенум, но неизвестно, что ему привидится во сне. Возможно, что-нибудь и похуже... Что же делать? Сердце Полины Андреевны разрывалось от сочувствия к больному, но как ему помочь, она не знала. - Морфеогенум - чушь, - пробурчал Лямпе. - Ко мне. И очень просто. Вдвоем. Мне все равно, ему нестрашно. - Постелить ему у вас в спальне? Вы это хотите сказать? - встрепенулся Коровин. - Что ж, если он не возражает, возможно, это выход. - Эй, вы! - крикнул физик Бердичевскому, будто глухому. - Хотите у меня? Только храплю. Больной суетливо зашарил по подлокотникам, поднялся из кресла, замахал руками. Слезливая апатия вдруг сменилась чрезвычайным волнением: - Очень хочу! Я буду вам необычайно, беспрецедентно признателен! С вами спокойно! Храпите сколько угодно, господин Лямпе, это даже еще лучше! Я вам так благодарен, так благодарен! - Черта ли мне в благодарности! - грозно крикнул Лямпе. - А террор вежливостью - выгоню! Матвей Бенционович попробовал было извиняться за свою вежливость, но физик прикрикнул на него еще решительней, и больной затих. Когда доктор и его гостья стали прощаться, свихнувшийся следователь робко спросил госпожу Лисицыну: - Мы не встречались прежде? Нет? Извините, извините. Я, должно быть, ошибся. Мне так неловко. Не сердитесь... Полина Андреевна от жалости чуть не разревелась. Скандал На обратном пути госпожа Лисицына выглядела печальной и задумчивой, доктор же, напротив, кажется, пребывал в отменном расположении духа. Он то и дело поглядывал на свою спутницу, загадочно улыбаясь, а один раз даже потер руки, словно в предвкушении чего-то интересного или приятного. Наконец Донат Саввич нарушил молчание: - Ну-с, Полина Андреевна, я исполнил вашу просьбу, показал вам Лямпе. Теперь ваш черед. Помните уговор? Долг платежом красен. - Как же мне с вами расплатиться? - обернулась к нему Лисицына, отметив, что глаза психиатра хитро поблескивают. - Самым необременительным образом. Оставайтесь у меня отужинать. Нет, право, - поспешно добавил Коровин, увидев тень, пробежавшую по лицу дамы. - Это будет совершенно невинный вечер, кроме вас приглашена еще одна особа. А повар у меня отличный, мэтр Арман, выписан из Марселя. Монастырской кухни не признает, на сегодня сулил подать филейчики новорожденного ягненка с соусом делисьё, фаршированных раковыми шейками судачков, пирожки-минь-он и много всякого другого. После я отвезу вас в город. Неожиданное приглашение было Полине Андреевне кстати, но согласилась она не сразу. - Что за особа? - Прекрасная собой барышня, весьма колоритная, - с непонятной улыбкой ответил доктор. - Уверен, что вы с ней друг другу понравитесь. Госпожа Лисицына подняла лицо к небу, посмотрела на выползавшую из-за деревьев луну, что-то прикинула. - Что ж, фаршированные судачки - это звучит заманчиво. |
