– А то, что пилотируя корабль таким образом, ты уменьшаешь его ресурс и расходуешь топливо больше необходимого, тебя не интересует?

– Если меня собьют, всё это вообще потеряет смысл. Не будет ни корабля, ни пилота, – упрямо набычился рыжий.

– Кто тебя учил так летать?

– Сам начал. Ещё в эскадрилье истребителей. За то и списали, – нехотя признался пилот.

– Погоди, сынок. Это ты летал с разведчиками? – что-то припомнив, спросил Ефимов.

– Так точно, ваше превосходительство.

– А к ним перевестись не пробовал?

– Отказали. Сказали, что они летают скрытно, а я своими виражами с ходу все радары соберу, – ответил рыжий, опустив голову.

– Понятно. Выходит, тебе прямая дорога в истребители, – помолчав, кивнул Ефимов.

– Так они же списали.

– Ничего. Перепишут, – отмахнулся контр-адмирал. – Сегодня получишь приказ о переводе на мой флагман. В команду истребителей. Не кривись, каперанг, – добавил он, поворачиваясь к Егорову. – В экспедиционном флоте этот парень с ума от скуки сойдёт. А меня вечно пытаются в какую-нибудь задницу засунуть, надеясь, что я себе там шею сверну. Вот пусть со мной и влипает в неприятности. Как, лейтенант, согласен?

– Мне всё равно, где летать, ваше превосходительство. Хоть в объёме, хоть в заднице. Главное летать, – гаркнул молодой нахал, бесшабашно улыбнувшись.

– Ну, будем считать это согласием, – рассмеялся в ответ Ефимов. – А все остальные имейте в виду то, что этот наглец сказал в самом начале. Иные не выдерживают перегрузок. Значит, из этого и нужно исходить в следующем бою. Вопросы?

– Никак нет! – гаркнуло в ответ два десятка лужёных глоток.

– Доведите эту информацию до своих ведомых. И ещё. С этого дня, сразу после вылета, вся эскадрилья должна проделывать фигуры высшего пилотажа для проверки состояния узлов и агрегатов при перегрузках. И плевать на топливо и ресурс. Не на параде. Это всё. Разойдись!

Офицеры быстро покинули конференц-зал, радуясь, что настырному контр-адмиралу пришлось отвлечься на рыжего пилота, которого он жестом оставил на месте. Все они отлично знали, что рыжий Васька лучший в их деле, но из-за своего характера вечно огребает взыскания полной горстью. В любом случае матерщиннику Ефимову нашлось, чем заняться, значит, и у них появилось свободное время, чтобы немного расслабиться.

В это время сам объект офицерских размышлений, дождавшись, когда закроется дверь, повернулся к пилоту и, с задумчивой усмешкой оглядев его с головы до ног, спросил:

– А теперь, сынок, без дешёвых понтов и рисовки. Зачем тебе все эти прыжки, если ты и так отлично знаешь, что машина в порядке?

– На Оливере-три, когда нас отправили гонять пиратов, во время попытки захвата планеты, нас обстреляли в момент, когда истребители только отошли от шлюза. Погибла почти вся эскадрилья. С тех пор я летаю только так. Отделение, манёвр, выход на нужное направление и сразу вираж в трёх плоскостях, – помолчав, очень тихо ответил пилот.

– Выжить хочешь? – спросил Ефимов с непонятной интонацией.

– А кто не хочет? – тут же ощетинился пилот.

– Так я не в укор, – кивнув, вздохнул контр-адмирал. – Сам жить хочу. Но почему ты не стал рассказывать это всё сразу? Сам выживешь, а остальные пусть как хотят?

– Я пытался, – угрюмо буркнул пилот, моментально вспыхнув.