Тай Тай округлила в ужасе глаза, открыла было рот, но так ничего и не сказала. Ее глаза быстро наполнились слезами, но она сердито нахмурилась, утерла их и снова молча принялась за работу.

Наверное, это было жестоко. Наверное, для нее это было слишком – вот так узнать, что я ей не брат. Но она больше ничего не спрашивала, не лила слез, не закатывала истерик, я даже знал, что Тай не жалела себя, а молча глотала накатывающую обиду, и в хмуром молчании продолжала заращивать раны уже на гвардейцах.

Эл закончила с пришиванием пальцев, швы были кривые и редкие, но все же пальцы были на месте. Первый начал покалывать, значит, заживление пошло. Нет, так быстро они не срастутся, сухожилия, нервы, мышцы и ткани потянутся друг к другу, а после пройдет не меньше недели, прежде чем я почувствую что то в отрезанных конечностях, но через месяц от ран даже шрамов не должно остаться. А еще у меня есть целитель неофит – попрошу Тай Тай позже, и она мне поможет быстрее их заживить.

– Все равно заметно, – покончив с последним гвардейцем, окинула недовольным взглядом свою работу Тай.

– Этому можно что нибудь на шею повязать, – сказал Хаген.

– А шрам можно припудрить, – сказала Эл и бросилась к своему туалетному столику за баночкой.

Пока Хаген и Эл доделывали последние штрихи в маскировке трупов, Тай подошла ко мне и молча встала рядом. Я чувствовал, как она напряжена, видел, что она хочет что то сказать, но никак не решится. Она протянула руку и взяла мою ладонь с пришитыми пальцами:

– Давай попробую залечить, – предложила она. – Должно будет меньше болеть.

– Лучше позже, ты и так потеряла много сил. Ты мне поможешь, если найдешь что нибудь, нужно забинтовать это, чтобы не видно было.

Тай вздохнула, кивнула, и снова хотела что то сказать, но тут ее перебил Хаген.

– Теодор, ты поднимай стражников. Сможешь вести сразу двоих?

– Легко.

– Хорошо, тогда я беру на себя барона. Мне придется говорить через него, это не всегда просто.

Я кивнул и потянулся к некро грани, присев рядом с трупом одного из гвардейцев.

Иска, ночь, мелкий дождь, глаза маленькой Тай полные слез – поднимайся!

Нога гвардейца дернулась, он зашевелил рукой, затем медленно поднялся и бездумно уставился на меня. Он коснулся шеи, тем где была рана, у человеческой нежити так бывает, видимо, это он хотел сделать в последние секунды жизни.

Первый есть.

Я подошел ко второму. Коснулся, влил силу, дождался, когда он зашевелится, но гвардеец вдруг закричал. Но тут же резко, буквально на полувздохе замолк и начал подниматься с пола как ни в чем не бывало. У этого, кстати, взгляд был не такой пустой, как у его коллеги, или мне просто так казалось.

Хаген тоже принялся поднимать барона, и пока он это делал, вернулась Тай с отрезком ткани. Она уверенно взяла меня за руку и начала осторожно, но при этом плотно бинтовать так, чтобы ни швов, ни порезов не было видно. Она быстро закончила, способности к медицине у нее были куда лучше, и, наверное, и пальцы бы она мне пришла аккуратней, чем Эл. Но что уж там.

– Я готов, – окликнул меня Хаген. – А ты?

– И я готов, – силой мысли я повернул гвардейцев к выходу и дождался, когда Хаген выведет вперед барона.

– Ну, пошли! – на выдохе скомандовал Хаген и двинул барона вперед.

Я собрался было выводить следом и гвардейцев, но меня вдруг остановила Тай. Схватила за руку и уставила на меня сердитый взгляд:

– Все равно ты мой брат, – зло сказала она и упорно поцеловала меня в щеку, а потом хмуро добавила: – Ты мой брат, понял?

– Твой, – усмехнулся я и поспешил вытолкнуть гвардейцев из дома.

Теперь нам предстояло самое сложное. Провести по городу, посадить в ветробег и придумать, как действовать дальше и как избавиться от тел.