– Иди за мной, – бросила она на ходу, направляясь к главному входу в музей.

Войдя внутрь, она повернула направо, в этнографический отдел, заполненный родителями с детьми, не знавшими, куда девать накопившуюся за дни летних каникул энергию. Самые маленькие посетители орали во весь голос и путались под ногами.

– Зачем мы сюда пришли? – недоуменно спросил Ребус.

Не обращая никакого внимания на его вопрос, Мейри вошла в лифт. Выйдя из лифта и поднявшись по маленькой лесенке, они оказались у окна, откуда открывался вид на шерифский суд. Но Мейри потащила его в дальний конец здания.

– Я уже был здесь раньше, – запротестовал Ребус.

– Тут экспозиция, посвященная смерти и связанным с ней верованиям, – объяснила она.

– Там всего несколько гробиков, в которых лежат куклы.

Они остановились у витрины, и Ребус, всмотревшись, разглядел за стеклом какую‑то старую черно‑белую фотографию.

Это была фотография Лоскутного родника, но только на Черном острове… Висящие лохмотья напоминали летучих мышей, прицепившихся к голым ветвям.

– Местные жители развешивают здесь тряпье с незапамятных времен. Я попросила своего коллегу поискать что‑либо подобное в Англии и Уэльсе. Как думаешь, стоит разведать на местности?

– До Черного острова часа два на машине, – тихо, словно про себя, произнес Ребус, не сводя глаз с фотографии.

– Наверное, сейчас меньше чем за три часа не добраться, – сказала Мейри. – Машины идут сплошным потоком.

Ребус кивнул:

– Можно попросить местных глянуть, что там. Спасибо тебе, Мейри.

– Посмотри, что я нашла в Интернете.

Она протянула Ребусу несколько листков с историей Лоскутного родника на Черном острове. Там были и фотографии – включая ту, что висела в музее, – которые свидетельствовали о его абсолютном сходстве с охтерардерским Лоскутным родником.

– Еще раз спасибо. – Ребус свернул листы в трубочку и сунул в карман куртки. По пути к лифту он спросил: – Твой шеф клюнул на эту наживку?

– Пока не знаю. Вечерние беспорядки могут выпихнуть наш материал на пятую полосу.

– Стоит рискнуть.

– Джон, ты мне ничего больше не хочешь сказать?

– Я же дал тебе сенсационную новость – чего же тебе еще?

– Я опасаюсь, что ты меня просто используешь. – Она нажала на кнопку лифта.

– Разве я способен на что‑нибудь подобное?

– Разумеется, способен, черт тебя побери.

Они молчали в лифте, молчали, пока спускались по ступенькам на тротуар. Мейри всматривалась в то, что происходило на противоположной стороне улицы. Еще один демонстрант, еще один поднятый в салюте кулак.

– Ты придерживал эту информацию с пятницы, – наконец нарушила молчание она. – А ты не боишься, что убийца ляжет на дно, увидев публикацию в газете?

– Глубже, чем сейчас, ему уже не залечь, – ответил он, встречаясь с ней взглядом. – А кроме того, в пятницу у нас и не было ничего, кроме Сирила Коллера. Все остальное мы получили от Кафферти.

Она остолбенела:

– От Кафферти?

– Ты же сама сказала ему, что обнаружился кусок куртки Коллера. Он тут же меня навестил. Ушел от меня еще с двумя именами, а вернулся с новостью о том, что оба их обладателя убиты.

– Ты воспользовался услугами Кафферти?

Она все еще не могла поверить в то, что сказал Ребус.

– А с тобой, Мейри, он этим не поделился – вот что тебя взволновало. Начни иметь с ним дело, и ты сразу поймешь, что выехала на дорогу с односторонним движением.