– Ты сразил меня этой новостью, Рэй. Жарко тут было, да?

– Зато нам дадут премию. – Рейнольдс протянул ему неоткрытую банку с пивом, но Ребус помотал головой.

– Пришел взглянуть на район боевых действий? – спросил Дэвидсон.

– Просто хочу сказать пару слов Эллен, – ответил Ребус, кивком указывая на еще одну сотрудницу отдела, присутствовавшую в комнате.

Сержант уголовной полиции Эллен Уайли, подняв голову, глянула на него поверх отчета, за которым ее до этого не было видно. Ее светлые, коротко подстриженные волосы разделял прямой пробор. С того времени, когда Ребус провел с ней расследование нескольких дел, она чуть заметно прибавила в весе. Ее щеки округлились, а теперь еще и вспыхнули, к чему Рейнольдс тут же привлек всеобщее внимание, зябко потерев ладони и протянув их к ней, словно к пылающему камину.

Не поднимая на Ребуса глаз, она встала из‑за стола. Дэвидсон поинтересовался, что именно хочет сообщить ей Ребус, но тот вместо ответа пожал плечами. Уайли быстро взяла жакет, висевший на спинке стула, и небольшой рюкзачок.

– Я сегодня уже не вернусь, – объявила она.

Рейнольдс, присвистнув, взмахнул рукой:

– Ну, что ты скажешь, Чаг? Как приятно, когда между коллегами вспыхивает любовь.

Эллен вышла из комнаты, сопровождаемая раскатистым хохотом. В коридоре она прислонилась к стене и устало опустила голову на грудь.

– Устала? – сочувственно поинтересовался Ребус.

– Тебе когда‑нибудь доводилось допрашивать немецкого анархо‑синдикалиста?

– В последнее время не доводилось.

– Пришлось пыхтеть до ночи, чтобы завтра представить дела в суд.

– Уже сегодня, – поправил Ребус, постучав пальцем по стеклу наручных часов.

– Ну и ну, – она устало покачала головой. – Через шесть часов надо уже снова быть здесь.

– Предлагаю пойти куда‑нибудь выпить, если, конечно, пабы еще открыты.

– Что‑то не хочется.

– Подвезти тебя до дому?

– Моя машина рядом на улице. – Она на секунду задумалась. – Ой, да что это я – я же сегодня добиралась не на машине.

– И правильно сделала.

– Нам так посоветовали.

– Вот молодцы! Это означает, что я смогу подбросить тебя домой. – Ребус подождал, пока их взгляды встретятся, и улыбнулся. – Ты ведь до сих пор так и не спросила, что мне надо.

– А я знаю, что тебе надо, – неожиданно резко сказала она.

– Это облегчает дело, – произнес он. – Не хочу бередить…

– Что бередить?

– Твое кровоточащее сердце, – договорил он.

Эллен Уайли жила вместе со своей разведенной сестрой. Они занимали одну секцию многосекционного двухэтажного дома в Крэмонде. Садик на заднем дворе заканчивался почти отвесным спуском к реке Алмонд. Ночь была тихая, а Ребусу хотелось курить, и они расположились на улице. Уайли старалась говорить как можно тише – не хотела беспокоить соседей, да и окно в спальне сестры было открыто. Она принесла из дома две чашки чая с молоком.

– Отличное место, – сказал Ребус. – Представляю, как приятно слушать шум воды.

– Здесь недалеко плотина. – Она махнула рукой куда‑то в темноту. – Она заглушает шум самолетов.

Ребус понимающе кивнул: над домом как раз заходил на посадку самолет, приземляющийся в аэропорту Тернхаус.