– И с тех пор ты там больше не была?

– Собиралась. Прикидывала, что имело бы смысл оказаться там при свете дня с телеобъективом и дождаться возможности щелкнуть несколько снимков. Пару раз я даже добиралась до проселочной дороги, но...

– Но так ни разу не вылезла из машины. – Джек не спрашивал. Он знал ответ.

Джейми смущенно кивнула и что‑то пробормотала о психологии Трусливого Льва.

– А что, если я подброшу тебя туда?

По выражению ее лица Джек понял, что она надеялась услышать такое предложение.

– Прекрасная идея. Как насчет завтра? – Слова потоком полились из нее. – Я одолжу камеру у одного из наших штатных фотографов. Нам стоит выехать с самого утра, чтобы прихватить побольше световых часов.

Думая о словах Джейми, Джек легонько гладил пальцами кожу Ани. Похоже, завтра будет прекрасный день для поездки по дорогам. Но первым делом ему надо заскочить к Марии Роселли. Формально – чтобы рассказать о Джонни, но главным образом для подробного допроса. Он не мог отделаться от ощущения, что эта женщина знает гораздо больше того, что поведала ему.

Он сложил кожу.

– Ладно, к делу. Я высажу тебя за несколько кварталов от твоего дома, и ты пройдешься.

Скорее всего, он никогда больше не переступит порог дорменталистского храма, но пока незачем распространяться на этот счет. Он всегда старался оставить себе свободу маневра.

Он заметил обеспокоенное выражение лица Джейми.

– Не волнуйся. Я прослежу, чтобы ты спокойно добралась до квартиры.

Джейми улыбнулась и подняла руку, чтобы шлепнуть ему по ладони.

– Порядок!

Кончиком указательного пальца Джек провел ей по ладони. Когда она вопросительно посмотрела на него, он просто пожал плечами. Его всегда смущал этот обряд – дай пять! Джек не любил его.

Она выскользнула из кабинки.

– Знаешь, что я могу сделать? Постучать в окно машины этих ищеек и спросить, как себя чувствует их Хокано.

– Что это значит – Хокано? – спросил Джек, укладывая пакет с кожей в сумку и вслед за Джейми выбираясь из кабинки. – Слово придумано или взято из какого‑то языка?

– Скорее всего, придумано. Из того, что я могла найти, ближе всего японское «хока‑но», но японцы не ставят ударение на среднем слоге, как принято в идиотизме. И означает оно «иной».

Джек, оцепенев, застыл на месте. Его нервная система заледенела.

– Что... что ты сказала?

– Иной. Хока‑но означает «другой». – Она обеспокоенно посмотрела на него. – В чем дело? С тобой все в порядке?

Джек чувствовал себя так, словно ему бревном врезали в солнечное сплетение. Это уже с ним было. И он снова...

Он с силой стряхнул с себя налетевшие вихрем мысли и повернулся к Джейми:

– Ты можешь найти это место в темноте?

– Хижину? Уверена. Но...

– Отлично. Потому что именно туда мы и отправляемся.

– Сейчас? Так ведь...

– Сейчас.

Джек ни в коем случае не мог оставлять это до завтра.

13

Дженсена уже мутило от ожидания.

– Никаких данных?

– Она только что послала факс.

К счастью, одна из прихожанок храма работала в дорожной полиции и у нее как раз была ночная смена.

Через несколько секунд лист оказался в руках Дженсена. Но что из него следовало?

Владельцем угнанной машины оказался Винсент А. Донато. обитатель Бруклина. И этот парень, назвавший себя Джейсоном Амурри, никоим образом не походил на Винсента А. Донато.

Он посмотрел на Мариготту:

– Донато.