|
Что по сравнению со мной прежним я веду себя просто возмутительно, выдаю какие‑то банальности. Что ж, ты прав. Именно так я себя и веду. Сознательно. И знаешь почему? Потому что мне это нравится. Мне – это – нравится. Это мой способ показывать нос всем этим высокомерным гетеросексуалам, что расхаживают по земле. И знаешь что? Моим клиентам это тоже нравится. Они считают, что гей, который позволяет себе так воспламеняться, должен быть великим фантазером в душе. Так что уж позволь мне дурачиться, ладно? Жизнь должна проходить весело. Хотя вижу, что у тебя радостей не так уж и много.
Джек вздохнул. Престон был прав. – Можешь так считать. А скоро их будет еще меньше. Я должен встретиться с неким слизняком, который ожидает неприятностей от любого незнакомца. И я хочу – как бы это поточнее выразиться, – чтобы он расслабился, обрел спокойствие. Прес подбоченился: – И ты считаешь, что, если он тебя примет за голубого, не будет бояться ничего иного? – Прямо в рифму. Да, именно в этом направлении у меня и работают мозги. – И ты уже все продумал, не так ли? – О да. Прес мог быть фантазером в душе и производить впечатление легковесного болтуна, но Джек тренировался с ним и знал, что у него молниеносная реакция, а как он работает с нунчаками, просто не поддается описанию. – Ладно. – Прес хлопнул в ладоши и осмотрелся. – Что ж, приступим. – Он показал направо. – С этого. С рубашек. Всегда лучше начинать с них. Джек проследовал за ним к вешалке и стал свидетелем того, с каким удовольствием Прес перебирает радужное тряпичное разноцветье. Остановившись, он вытащил одну, бирюзовую. – Посмотри на нее. Ну не восхитительно ли? – А что это за штуки на груди сверху донизу? Словно кто‑то развесил спагетти. – Это вышивка, милый. Она всегда красиво смотрится. – Вот уж никогда не рассматривал одежду с этой точки зрения. – Ну, ты никогда не переменишься: по делу, по делу, и только по делу. А одежда должна выражать внутреннюю сущность. Джек раскинул руки: – И что же моя одежда говорит о моей внутренней сущности? – Ты в самом деле хочешь это узнать? Пойми, у меня нет желания обижать твои чувства... или что там у тебя есть. – Не беспокойся. У тебя это не получится. – Что ж, ладно. То, как ты одеваешься, говорит, будто... будто у тебя вообще нет внутреннего мира. Джек позволил себе улыбнуться: – Здорово. – Как ты можешь так говорить – здорово! Это отнюдь не комплимент. Я‑то сказал из лучших побуждений, но кое‑кто – считая и меня – счел бы это оскорблением. – Пусть тебя это не беспокоит. Я и хочу выглядеть незаметным. Словно вместо меня – пустое место. – Джек, дорогой мой человек, ты же знаешь, что ты очень странная личность. Именно это я и хочу сказать – очень, очень странная. – Так мне и говорили. Он протянул Джеку рубашку: – О'кей. Возьмем ее как вариант. Я подберу кое‑что еще и... Он посмотрел на волосы Джека. – Что‑то не так? – Ты имеешь в виду свою внешность? Все не так. Но особенно прическа. – Он извлек из сумки телефон и нажал кнопку. – Кристоф? Ты мне нужен, малыш... Нет, не для меня. Для друга... я знаю, что ты занят... – посмотрев на Джека, он закатил глаза, давая понять, что ему стоит вести эту болтовню, – но тебе все же придется им заняться. Это спешно... Я никогда не преувеличиваю! – Снова быстрый взгляд на волосы Джека. – Ты все поймешь, когда увидишь сам... О'кей, мы будем через полчаса. |
