Что всегда заставляло ее вспоминать старую шотландскую пословицу: «Они вечно говорят, как я пью, но никогда не упоминают о моей жажде».

В этом‑то и была вся суть. Ее тянуло в «Парфенон» не только желание влить в себя некую разновидность этилового спирта в самых разных сочетаниях. Если бы речь шла только о том, чтобы надраться, она могла бы сделать это и быстрее, и куда дешевле, оставшись дома наедине с бутылкой. Она приходила сюда, чтобы ощутить тепло родственных душ – которым тоже нравилось поглощать разные сочетания этилового спирта. Здесь царил дух товарищества, который был куда сильнее и заманчивее, чем даже чистый спирт.

Тимми обнял ее за плечи. Это было приятно – почувствовать тепло в такую стылую ночь. Пару лет назад у нее с Тимми случился бурный романчик – Джейми вступала в связь со многими постоянными посетителями «Парфенона», – но ничего серьезного, просто желание здесь и сейчас почувствовать кого‑то рядом. Бывали вечера, когда ей казалось невыносимым в одиночку идти домой, в пустую квартиру.

– Брось, Джейми. Давно уж мы не слышали историй о твоем мизинце. А они всегда – сплошной анекдот.

– Вот что я тебе скажу, – выдавила улыбку Джейми. – Заплати за меня сегодня, будем считать, что договорились.

– Принято. Как только Фрэнки кончит хвастаться своим новым «лексусом», я приведу парнишку. Можешь пока выпить на посошок.

Тимм хлопнул Джейми по плечу и отошел, оставив ее в одиночестве.

В одиночестве...

Сегодня вечером она не хотела оставаться одна – но не в силу обычных причин. Угрозы этих идиотов – конечно, они никогда не признавались, что собой представляют, но кого они пытаются обмануть? – сейчас незримо давили на нее. Может, ей и стоит подцепить Тимми на ночь – хотя бы в память о добром старом времени.

Джейми никогда не нравилась пустота ее квартиры – это была одна из причин, по которой она так много времени проводила в редакции, – но она никогда не боялась бывать в ней. Может, она проводила вечера в «Парфеноне», чтобы веселить компанию?

Всегда приятно посмеяться...

Да, это точно обо мне. Джейми, Смех‑Машина. Легка на остроумный ответ, на острое словечко, на громкий смех, на...

Господи, как я ненавижу свою жизнь.

Статьи об этом идиотизме были первым материалом за несколько лет, который зажег ее, но теперь она чувствовала, как он угнетающе действует на нее. Как она могла радоваться публикациям, из‑за которых ей сейчас все время приходится оглядываться? Она предполагала, что ее ждут кое‑какие неприятности, но прикидывала, что сможет справиться с ними.

Сегодня вечером ты заслужила право погудеть как следует.

Она махнула Луи, чтобы он сделал ей еще одну порцию, и бросила взгляд на обрубок мизинца правой руки. Какую историю выдать им сегодня? Вчера она изложила очередную историю этому... как его? Робинсону? Робертсону? Ну, типа того – авария с моторной лодкой. Но она уже пускала ее в ход в «Парфеноне». Надо придумать что‑то новенькое.

Только сама Джейми знала подлинную историю... как любовь всей ее жизни стоила почти целого пальца.

Ей ни за что не стоило выходить замуж за Эдди Харрисона. Мать знала, что у ее возлюбленного из колледжа дурная слава, и предупреждала дочку, но разве она слушала ее? Ни в коем случае. Так что, едва только получив степень по журналистике, она выскочила за него замуж. Сначала все было прекрасно, но ему потребовалась всего лишь пара лет, чтобы из милого парня превратиться в запойного алкоголика. И как‑то вечером на пятом году их жизни он едва не убил ее.

В трезвом виде Эдди был само очарование, но алкоголь что‑то делал с ним. Он становился злым, заводился с полоборота и кипел злобой.