Встал он рано, принял душ и оделся, затем позвонил Джиа. У нее все было хорошо. Да и в любом случае, случись что‑нибудь, она знает, в каком он номере, и могла позвонить.

В половине девятого ему принесли завтрак. Спустя четыре минуты, когда он наслаждался нежным вкусом яичницы по‑бенедиктински – Джиа скорчила бы гримаску при виде ее, – зазвонил телефон.

– Мистер Фарелл? – осведомился женский голос.

– Говорите.

– Ой, я так рада, что наконец нашла вас. Звоню со

вчерашнего дня.

Джек улыбнулся. Можно представить, как твой босс сходит с ума, когда на его зов не отвечают.

– Кто вы и почему звоните? – Джек знал ответы на эти вопросы, но Джейсон был в полном неведении. – Если вы что‑то продаете...

– О нет, нет! Меня зовут Эва Комптон... из храма дорментализма города Нью‑Йорка. Я звоню из офиса Великого Паладина и...

Джек изобразил, что у него от возмущения перехватило дыхание.

– Дорментализма? Мне вам нечего больше сказать! Вы выкинули меня!

– Поэтому я и звоню, мистер Фарелл. Вчера произошла ужасная ошибка. Пожалуйста, возвращайтесь в храм, чтобы мы могли исправить это несчастное стечение обстоятельств. Мы все очень расстроены им.

– Расстроены? Вы расстроены? Я в жизни не испытывал такого унижения! Вы, дорменталисты, – ужасные бессердечные люди, и я не хочу иметь с вами ничего общего. Никогда!

С этими словами он отключил связь и бросил взгляд на часы – 8.41. Джек не сомневался, что они перезвонят не позже чем через двадцать минут.

Он ошибся. Телефон дал о себе знать в 8.52. Джек сразу же опознал этот басовитый голос с акцентом.

– Мистер Фарелл, это Великий Паладин Дженсен из храма дорментализма города Нью‑Йорка. Мы вчера виделись. И я...

– Вы тот самый грубиян, который вышвырнул меня!

– О чем я сожалею. Мы совершили ошибку, ужасную ошибку, и я бы хотел исправить ее.

– Ах вот как, – процедил Джек. Он не хотел, чтобы Дженсен легко отделался. – Вы сказали, я мошенник. Вы проверили мои данные и выяснили, что я вообще не существую. Так почему вы звоните человеку, который не существует, мистер Дженсен? Что вы мне скажете?

– Ну, я...

– И почему вы называете меня «мистер Фарелл», если уж сказали, что это не мое имя?

– Я... я просто не знаю, как вас называть по‑другому. Послушайте, если вы вернетесь, я не сомневаюсь, мы сможем...

– Кроме того, вы сказали, что не допустите лжи в храмах дорменталистов – только правду. Если это так, то почему вы зовете меня обратно?

– Потому... потому что я поторопился. – Джек чуть ли не воочию видел, как Великого Паладина корежит. – После того как вы нас покинули, я провел расследование и выяснил, что ваша ТП допустила ряд серьезных ошибок. Ошибок, которые закономерно обеспокоили всех.

– Вот тут я с вами соглашусь!

– Обещаю, что она будет наказана в соответствии с дисциплинарным порядком. Она предстанет перед СОПСом и...

– Перед чем?

– Советом по Оценке Прогресса Слияния. Ее поведение получит оценку, и будут приняты соответствующие меры.

Надеюсь, в них входит электрошоковая терапия, подумал Джек, вспоминая несчастного мышонка.

Он прикинул, что, пожалуй, пора давать задний ход, но стоит еще раз повернуть нож в ране.

– Что ж, она это заслужила, но вот как насчет вас? Вы не дали мне произнести ни слова. Вы тоже предстанете перед СОПСом?

– М‑м‑м.