- Не нужен ли вам врач? - спросил Триллинг.

- Врач? - усмехнулся Револьс. - Меня исследовала на днях целая медицинская комиссия.

- Эта комиссия решает вашу судьбу, Револьс.

- Мою судьбу?

- Да. Все зависит от того, признают ли они вас психически здоровым или больным.

- Но ведь я совершенно здоров!

- Конечно, я не сомневаюсь в этом. Но комиссия пришла к противоположным выводам. И в ваших интересах взять себя в руки и вести себя на комиссии так, как, по мнению этих идиотов, должен вести себя здоровый человек.

- А кто именно?

- Это я вам подробно расскажу.

- Увы, это ни к чему, - грустно сказал Револьс. - Комиссия-то уже прошла.

- Так и быть, я добьюсь для вас новой комиссии.

- О, спасибо, - громко сказал Револьс, приходя в хорошее настроение. - Я верил и знал, что бог меня не оставит, что он пошлет мне защитника.

- Это долг каждого христианина - помогать друг другу, - заметил Триллинг.

* * *

Толстая решетка и давно не мытые стекла единственного окна делали комнату полутемной. Окно выходило во двор. Чахлый клен, наполовину облетевший, несмело заглядывал в окно. Двор был грязным и никогда не убирался. Там и сям кучи антрацита, битого кирпича, песку. Большой мусорный ящик, наполненный с верхом, довершал общее впечатление.

Во двор вошел мужчина лет тридцати. На нем была вельветовая куртка с закатанными рукавами и спортивные бутсы на толстой каучуковой подошве.

Осторожно оглядевшись, мужчина нырнул в подъезд. Он миновал два марша ветхой деревянной лестницы, пропахшей мышами, и отпер обшарпанную дверь. Войдя, он тщательно заперся изнутри.

- Зябнешь, бедняга? - обратился он к клену, заглядывавшему в окно. - Что делать, жизнь наша собачья..

В комнате пахло промозглой сыростью, и мужчина включил газовую горелку, чтобы немного нагреть воздух.

мурлыкал он под нос, убирая комнату.

На квадратном столе, стоявшем посреди комнаты, беспорядочной горой громоздились различные миниатюрные детали, волноводы, лазеры и транзисторы.

Но человек, видимо, не считал, что на столе царит беспорядок. Пройдя мимо стола, он подошел к стальному шкафу, похожему на банковский сейф. На боковой стенке сейфа имелось несколько приборов. Их круглые циферблаты приковали к себе внимание человека. Он долго вглядывался в показания приборов, пристально следил за капризными движениями легких стрелок.

- Нет, еще не готово, - сказал он сам себе и вытащил сигарету. - Но уж на этот раз промашки не будет, клянусь честью!

Несмотря на относительную молодость, человек был более чем наполовину сед. Глаза его беспокойно бегали, мелкая непрерывная дрожь в руках изобличала хронического алкоголика.

Придвинув стул, видавший лучшие времена, он освободил себе краешек стола и принялся делать какие-то расчеты. Карандаш быстро скользил, исписывая листок за листком, а человек то улыбался, то хмурился, время от времени тихонько бормоча: «Данные рентгеновского анализа надо ввести на целый час раньше… Гм, мешает коэффициент усиления… Выигрывая в скорости, я проигрываю в мощности… А интеграл-то расходится!»

Быстро стемнело. Серенький день уверенно шел к своей гибели. Человек повернул выключатель, и тусклая, казалось, насквозь пропыленная лампочка осветила лабораторию. Ранние морщины на угрюмом лице человека, подчеркивавшиеся вечерними тенями, стали еще заметнее.

- Что-то опаздывает мой лучший друг, - тихо произнес человек, по странной ассоциации улыбнувшись далеким воспоминаниям. Улыбка неожиданно скрасила его, сделав почти привлекательным.