|
Жените брата, объявив, что сами намерены остаться в девушках, чтобы все свое состояние завещать племянникам или племянницам. Тогда вы одним ударом расправитесь и с Пьереттой и с Гуро и сможете полюбоваться, как он это примет. - А ведь вы правы, - воскликнула старая дева, - они у меня в руках! Пусть она поступает в какую-нибудь лавку ученицей, она ничего от меня не получит! У нее нет ни гроша; пусть-ка поработает, как мы когда-то! Винэ ушел, старательно вбив свой план в голову Сильвии, упрямство которой было ему хорошо известно. Старая дева должна была поверить в конце концов, что план исходит от нее самой. На площади Винэ застал полковника, который, поджидая его, курил сигару. - Стоп! - сказал Гуро. - Вы разгромили меня, но на развалинах найдется достаточно камней, чтобы похоронить вас под ними. - Полковник! - Никаких полковников! Я с вами рассчитаюсь по-свойски; и прежде всего - не бывать вам депутатом! - Полковник! - Я располагаю десятком голосов, а выборы зависят от... - Да выслушайте же меня, полковник! Неужели свет клином сошелся на старухе Сильвии? Я пытался оправдать вас, но вы заподозрены и уличены в том, что переписывались с Пьереттой. Сильвия видела, как вы в полночь выходили из своего дома, чтобы пробраться под ее окно. - Ловко придумано! - Она собирается женить брата на Батильде и оставить их детям свое состояние. - Да разве у Рогрона будут дети? - Будут, - отвечал Винэ. - Но я обязуюсь найти для вас молодую и приятную особу с приданым в сто пятьдесят тысяч франков. С ума вы сошли, мыслимо ли нам ссориться? Обстоятельства, вопреки мне, обернулись против вас, но вы меня еще не знаете... - Ну, так нам следует узнать друг друга, - подхватил полковник. - Жените меня до выборов на женщине с полутораста тысячами франков, а не то - слуга покорный. Я не люблю спать рядом с плохим соседом, а вы все одеяло перетянули на свею сторону. До свидания! - Вот увидите, все устроится! - сказал Винэ, горячо пожимая ему руку. Около часу ночи на площади три раза прозвучал отчетливый и громкий совиный крик, точь-в-точь как настоящий; услышав его среди лихорадочного сна, Пьеретта поднялась, вся в испарине, с постели, открыла окно и, увидав Бриго, спустила ему клубочек щелка, к которому он привязал письмо. Взволнованная событиями вечера и своими сомнениями, Сильвия не спала; крик совы не внушил ей никаких подозрений. - Какая зловещая птица! Странно однако... Пьеретта, кажется, встала? Что с нею? Услышав, что открылось окно мансарды, Сильвия кинулась к своему окну и уловила шуршание записки Бриго, подымавшейся вдоль ее ставня. Стянув шнуры своей кофты, она поспешно поднялась к Пьеретте, которая отвязывала в это время письмо. - Ага! Попалась! - крикнула старая дева и, мигом очутившись у окна, заметила убегавшего со всех ног Бриго. - Подайте сюда письмо! - Нет, кузина, - сказала Пьеретта, в своем вдохновенном юном порыве, в напряжении всех душевных сил обретая вдруг ту способность к героическому отпору, которая восхищает нас в истории угнетенных, доведенных до отчаяния народов. - А-а, вы не желаете? - крикнула Сильвия, подойдя к двоюродной сестре и приблизив к ней полное ненависти, искаженное бешенством лицо, похожее на какую-то страшную маску. Пьеретта отступила и, успев высвободить запутавшееся в шелковинке письмо, с неодолимой силой зажала его в руке. Заметив это, Сильвия схватила тонкую белую руку Пьеретты и, стиснув ее в своих клешнях, хотела разжать пальцы девочки. |
