Челси кивнула, раздумывая над словами матери.

— И ты недовольна, потому что папа все время проводит в кафе, а я вожусь в больнице с пациентами вместо того, чтобы сидеть дома с тобой. Но тут ничего не поделаешь, Челси. У нас другого такого случая не будет. Особенно у отца. Если кафе заработает, он будет рад. И мы сможем расплатиться с долгами. — Миссис Ричардс засунула руки в карманы джинсов и, пройдясь взад и вперед по маленькой комнате, добавила: — Держись. Я больше ничего не прошу. Нельзя жаловаться на свое положение, на то, что приходится переезжать. Но не сомневайся в себе.

Челси снова посмотрелась в зеркало и с раздражением подумала: «Конечно, ей легко говорить. Она высокая и красивая. А я похожа на корову».

— Хорошо, мам, — притворясь веселой, произнесла она вслух. — Ты права. Извини.

Лицо матери не могло скрыть тревогу.

— У тебя ведь уже есть одна хорошая подруга, не так ли?

Челси кивнула:

— Нина Дарвин.

— Почему бы тебе не позвонить ей? — предложила миссис Ричардс. — Она кажется очень доброй. Все ее знают. Нина обязательно познакомит тебя с другими ребятами. — Она взглянула на часы. — О, какой ужас! Я опаздываю. Надо бежать. — Мать быстро чмокнула Челси, едва коснувшись ее лба, и, забрав ключи и бумажник, выбежала из дома.

Челси вздохнула и решила: «А ведь мама права. Надо перестать себя жалеть».

Она отнесла саксофон в свою комнату и убрала его в шкаф. Затем сняла спортивный свитер, в котором вдруг стало жарко и неуютно, и начала искать что-нибудь помоднее. Вытаскивая из ящика желто-зеленую тенниску, сообразила: «Мне просто необходимо выбраться из дома. Может быть, Нине удастся меня развеселить».

Нина Дарвин жила в десяти минутах ходьбы от их дома. Челси познакомилась с ней во время репетиции походного оркестра Шейдисайда. Все произошло совершенно случайно.

Более забавной встречи не придумать. Нина играла на флейте, Челси — на саксофоне, обе увлеклись неожиданно и наскочили друг на друга. Инструмент Челси получил едва заметную вмятину, а колено Нины — царапину. Если не считать этого, обе остались целы и невредимы, а главное — подружились. Хотя на всех последних репетициях Нина стала маршировать в стороне от новой подруги.

Это была невысокая светловолосая девочка с веселым нравом и тонкими чертами лица. В противоположность Челси она вела себя раскованно, не падала духом, и казалось, что у нее миллион друзей.

— На вид ей лет двенадцать, — иногда думала Челси. — Когда мы вместе, наверное, люди считают меня ее матерью!

— Держись, — громко произнесла она, выполнив совет матери. — Нина хорошая подруга. Единственная девочка, с которой мне пока довелось завести дружбу в Шейдисайде. — И подумав, сама себя предупредила: — Так что не вздумай придираться к ней.

По дороге к дому Нины Челси почувствовала, что у нее поднимается настроение. Стоял ясный осенний день., воздух казался сухим и прозрачным. Листья на деревьях только начинали желтеть. Некоторые дома на улице Страха были старыми и ветхими, но вопреки сплетням ребят вовсе не казались ей зловещими и не вселяли ужас.

На улице, где жила Нина, мимо Челси проехала машина с открытыми окнами и орущим внутри радио. Она узнала среди ее пассажиров некоторых ребят из школы. Они смеялись, пели и, похоже, ее не заметили.

Красный, длинный дом Нины, построенный в стиле ранчо, стоял на вершине лужайки с крутым подъемом. Хотя уже пришла осень, было видно, что траву на ней только что подстригли.

Не успела Челси подойти к парадной двери, как она открылась. Появилась Нина, а за ней ее дружок Дуг Фредерикс, долговязый, красивый мальчик с длинными светлыми волосами.