|
Однако в тот момент, когда мы вошли в храм и встали рядом, я уже знал, что мне делать. И пригласил его на обед. – И рассказал ему о своем замысле? – Да. – И о наших трудностях? – Да. Гай Марий, может, и не римлянин, но я считаю его человеком чести. Уверен, он вы-полнит обещание. – А что же он обещал? Практичность взяла свое, и Марсия уже что-то подсчитывала в уме. – Сегодня он принесет четыре миллиона сестерциев, чтобы я купил земли в Бовиллах – ря-дом с нашими. Тогда Гаю обеспечено место в Сенате и не придется делить наследство – оно це-ликом достанется Сексту. Марий поможет нашим мальчикам стать курульными эдилами и будет опекать их, пока они не достигнут консульских постов. Мы еще не обсуждали детали, но он обещал также дать приданое Юлилле. – А что он сделает для Юлии? Цезарь посмотрел на жену непонимающе: – Для Юлии? Что еще он может сделать, кроме как жениться на ней? Приданого у нее нет, но для него и так слишком большая удача – получить такую жену. – Любая девушка должна иметь приданое, чтобы быть уверенной в том, что обладает неко-торой экономической независимостью от мужа, особенно на случай развода. Иные глупые жен-щины отдают приданое мужу, а когда брак расторгается, то оказывается, что муж уже истратил их деньги… Я настаиваю на том, чтобы Гай Марий дал приданое и Юлии, чтобы она могла жить самостоятельно и не нуждаясь. Тон Марсии не допускал возражений. – Но, Марсия, я не могу просить его еще о чем-то! – А придется! Удивляюсь, как ты сам не додумался до этого, Гай Юлий. – Теперь супруга смотрела укоризненно. – Вот уж не понимаю, откуда пошло заблуждение насчет того, что муж-чины лучше ведут дела. Ведь мужчины ничего толком не могут! А ты, милый мой муж, самый простодушный из всех. – Ты права, дорогая, – поник головой Цезарь. – Но я действительно не могу просить его еще и об этом! Юлия посмотрела на мать, потом на отца и опять на мать. Не первый раз она видела их размолвки, особенно когда речь заходила о деньгах, но впервые главной темой их обсуждения стала она сама, и это ее смущало. Однако она набралась смелости и вмешалась в спор: – Все это верно! Я сама попрошу Гая Мария о приданом для меня. Я не боюсь – он поймет. – Юлия! Ты хочешь за него замуж?! – ахнула Марсия. – Да, мама, хочу. Я нахожу, что он великолепен! – Девочка моя, но он на тридцать лет старше тебя! Ты станешь вдовой раньше, чем дума-ешь. – Молодые люди все ужасно скучны, они напоминают мне моих братьев. Лучше уж выйти за человека вроде Гая Мария. Я буду хорошо к нему относиться, он полюбит меня и никогда не пожалеет о расходах. – Кто бы мог подумать… – покачал головой Цезарь. – Чему ты удивляешься, папочка? Мне скоро восемнадцать! И могу тебе признаться: я очень боялась этого момента. Не самого замужества, конечно. Я очень беспокоилась о том, ка-кой человек достанется мне в мужья. Когда вчера вечером я увидела Гая Мария, я… я тут же по-думала: хорошо бы ты нашел мне мужа, подобного ему. – Юлия покраснела. – Он не такой, как ты, папочка. Но он… похож на тебя. Мне кажется, он умен, ласков и честен. Гай Юлий Цезарь посмотрел на жену. – Разве не редкость – открыть, что тебе нравится твой собственный ребенок? Любить свое дитя – это естественно. Но испытывать к нему самую настоящую симпатию? Это еще большее счастье! Две встречи с женщинами за один день – такого испытания Гай Марий опасался гораздо больше, нежели столкновения с неприятельской армией, десятикратно превышающей по чис-ленности его собственную. Первая встреча должна была состояться с предполагаемой невестой и ее матерью, вторая – с законной супругой. |
