|
– Что же, теперь все ясно! Тебе никогда не было до меня дела. Даже развестись со мной ты считал ниже своего достоинства… Что же изменилось? – Я хочу жениться. Она почти закричала: – Ты?! – Да, я. Я собираюсь взять в жены дочь сенатора из очень древнего патрицианского рода. – Боги! Марий! Ты, презирающий всех этих зазнаек?.. – Да нет же! – Он тоже вышел из себя, подстегиваемый чувством вины. – Просто потом я смогу стать консулом. Пламя негодования погасло в ее глазах, задутое холодным ветром логики. Что тут можно возразить? Разве можно проклясть за это? Жизнь есть жизнь… Он не раз обсуждал с Гранией свои планы, но ни разу не говорил с нею об изнанке политики. Она жаждала поддержать его, готова была ради него на все. Но что она могла, Грания из Путеол? Если Марий был из семьи провинциального землевладельца, то она всего лишь дочь купца из Кампании, низкорожденная из низкорожденных – в глазах римской знати. До недавнего времени ее семья даже не имела римского гражданства. Он пощадил ее – ничего больше не сказал, ничем не выдал своего волнения, даже не на-мекнул ей о том, что в его спящем сердце зарождается любовь. Пусть думает, что этот брак вы-зван политической целесообразностью. – Мне очень жаль, Грания, – тихо проговорил он. – Мне тоже, мне тоже. – Она снова задрожала при мысли о том, что отныне станет разве-денной. Ее ждало новое одиночество, еще более невыносимое, чем то, к которому она привыкла. Жизнь без Гая Мария. – Если тебя это утешит, то скажу, что брак был мне предложен – я не искал его. – Кто она? – Старшая дочь Гая Юлия Цезаря. – А, Юлия… Ты высоко метишь. Я знаю ее, она хороша… Ты непременно станешь консу-лом! – Я тоже так думаю. Марий вертел свое любимое красное перо, разглядывая маленькую пурпурную бутылочку с промокательным песком и чернильницу из полированного аметиста. – Ты, конечно, заберешь свое приданое – этого более чем достаточно для спокойной жиз-ни. Ты никогда не трогала этих денег. Я смог поместить их в выгодное предприятие, и теперь сумма значительно возросла. – Гай Марий прокашлялся. – Мне кажется, тебе лучше жить по-ближе к семье. Переберись в дом брата, теперь, после смерти вашего отца, он глава семейства. – А ты не дал мне даже возможности иметь детей! Как я хочу ребенка! – Будь я проклят, но я рад, что так случилось. Наш сын стал бы моим наследником, и тогда женитьба не принесла бы желаемого результата. – Он чувствовал, что никогда не сможет сказать Гранин всю правду. – Будь же благоразумна! Если бы у нас были дети, они были бы уже взрос-лыми и жили собственной жизнью. Тебе бы это не помогло. – По крайней мере, меня радовали бы внуки. – Слезы текли из ее глаз. – Я не хочу оста-ваться совсем одна! – Я не раз говорил тебе – заведи собачку. – Гай Марий и не думал ее обидеть, лишь давал совет. Немного поразмыслив, он добавил: – Кроме того, ты можешь снова выйти замуж. – Никогда. Он пожал плечами: – Дело твое. Все необходимое ты получишь. Я куплю тебе небольшую виллу в Кумах. Ку-мы недалеко от Путеол, ты часто сможешь навещать своих родственников и забудешь об одино-честве. Надежды не оставалось. – Благодарю тебя, Гай Марий. – Не благодари! – Он поднялся и обошел вокруг стола, чтобы помочь ей встать, поддержав за локоть. – Скажи управляющему о предстоящих переменах… Подумай, кого из рабов ты возь-мешь с собой. Я же пошлю кого-нибудь присмотреть приличную виллу в Кумах. Я куплю ее на свое имя, но никогда не стану вмешиваться в твои дела, пока ты жива и не вышла замуж… Хо-рошо, хорошо! Я знаю, что ты хочешь мне сказать, – что ты никогда не выйдешь больше замуж. |
