|
Мегрэ жадно выпил. В ту же минуту в дверь постучали - на пороге с заговорщическим видом появился слуга. - Управляющий просил передать, что месье и мадам Мортимер вызвали свою машину. Мегрэ окинул взглядом стол, все еще ломившийся от снеди, - так же тоскливо смотрел он недавно на печку в своем кабинете. - Поеду туда, - сокрушенно вздохнул он. - Оставайся. Он слегка привел себя в порядок перед зеркалом, вытер губы и подбородок. Минутой позже он уже сидел в такси, ожидая, пока Ливингстоны сядут в свой лимузин. *** Они не замедлили появиться: на нем поверх фрака было черное пальто, она, как и накануне, куталась в меха. Миссис Ливингстон чувствовала себя, наверное, не очень уверенно, так как муж незаметно поддерживал ее под локоть. Автомобиль бесшумно тронулся. Мегрэ, который не знал, что в "Жимназ" премьера, чуть было не остался на улице. У входа стоял пикет муниципальной гвардии. Зеваки, невзирая на дождь, глазели, как собирается публика. Комиссару пришлось вызвать директора, помозолить глаза в вестибюле - был он как белая ворона, поскольку один был не во фраке. Директор нервничал. Махал руками. - Только этого не хватало! Да вы двадцатый, который просит у меня "одно местечко"! Нет больше мест, нет! А вы даже не в вечернем костюме... Директора теребили со всех сторон. - Вот видите! Поставьте себя на мое место! В конце концов Мегрэ пришлось стоять в проходе у двери между билетершами и продавщицами программ. У четы Мортимер Ливингстон была заказана ложа. Сидело в ней шестеро, включая одну принцессу и одного министра. Люди входили и выходили. Склонялись над протянутой для поцелуя рукой. Обменивались улыбками. Поднялся занавес, открыв залитый солнцем сад. Послышалось шиканье. Шепот. Шарканье ног. Наконец актер начал свой монолог, сначала неуверенно, но вскоре голос его окреп, спектакль начал набирать силу. Однако опоздавшие продолжали занимать свои места. Снова шиканье. Где-то захихикала женщина. Мортимер выглядел как никогда шикарно. Фрак на нем сидел безукоризненно. Белый пластрон оттенял смуглость лица. Заметил он Мегрэ? Или нет? Билетерша принесла комиссару табурет, который ему пришлось разделить с толстой дамой в черном шелковом платье - матерью одной из исполнительниц. Первый антракт, второй. В ложах постоянное движение. Искусственные восторги. Обмен поклонами между партером и бельэтажем. В коридорах, фойе, даже на галерке возбужденный гул. Негромкое перечисление имен - магараджи, финансовые магнаты, государственные деятели, художники. Мортимер трижды выходил из ложи, появился на авансцене, потом в партере, вступил в беседу с бывшим премьер-министром, чей звучный смех разносился на двадцать рядов. Конец третьего акта. Цветы на сцене. Овация худенькой актрисе. Хлопанье страфонтенов, шарканье ног по паркету. Когда Мегрэ повернулся к ложе американцев, Мортимера Ливингстона там уже не было. *** Четвертый, последний акт. Наступил момент, когда те, кто может себе это позволить, под любым предлогом пробираются за кулисы или в уборные актеров и актрис. Другие осаждают гардероб. |
