-  Да, - ответил я.

    -  Много лет назад, - сказал он, - в одном селении на Тентисе, сидя у огня, я слышал рассказы об этом луке.

    Я промолчал.

    Он протянул лук парню с повязкой, украшенной перламутровыми сорпскими пластинами.

    -  Натяни его, - приказал ен.

    Тот передал свою острогу стоящему рядом человеку и уверенно взял лук. Через секунду его самоуверенности поубавилось, затем его лицо покраснело от напряжения, налилось кровью, на шее вздулись вены, и он с криком отчаяния отбросил лук Хо-Хаку.

    Хо-Хак поймал его и еще раз внимательно оглядел. Затем он взялся за лук и, уперев его нижний конец в стопу левой ноги, натянул тетиву.

    У присутствовавших вырвался восторженный, смешанный с благоговением крик.

    Я откровенно восхищался им. В этом человеке была сила, и не просто сила, позволившая ему легко, без видимого напряжения натянуть тетиву, накопленная, должно быть, за долгие годы пребывания на галерах, но сила, заслуживавшая настоящего уважения.

    -  Отлично! - не удержался я.

    Хо-Хак отыскал среди рассыпанных на подстилке стрел кожаный нарукавник и застегнул его на левом предплечье так, чтобы рука его не была оцарапана тугой тетивой, затем поднял такой же кожаный наладонник и продел в него большой и указательный пальцы руки, предохраняя их от того, чтобы мясо на них не было содрано отпущенной тетивой, потом взял стрелу, правильно приладил ее и натянул тетиву так, что наконечник стрелы почти дошел до лука.

    Он направил стрелу в небо, примерно под углом в пятьдесят градусов.

    Последовал отрывистый, чистый, мелодичный звук отпускаемой тетивы, и стрела ушла вверх.

    Со всех сторон послышались восторженные крики.

    Стрела исчезла в небе, казалось, просто растворилась в сияющей голубизне.

    Хо-Хак опустил лук.

    -  Значит, это именно с ним крестьяне защищают свои владения, - задумчиво произнес он.

    Мы посмотрели в лицо друг другу. Затем он бережно положил лук на кожу, в которую тот был завернут, расстеленную сейчас на матерчатой репсовой подстилке.

    Хо-Хак снова окинул меня изучающим взглядом.

    -  Ты умеешь обращаться с этим луком? - спросил он.

    -  Да, - ответил я.

    -  Смотрите, чтобы он не убежал, - сказал Хо-Хак.

    Я почувствовал прикосновение к спине двух острог.

    -  Он не убежит, - ответила девушка, похлопывая рукой по стягивающим мою шею путам. Я почувствовал прикосновение к горлу ее пальцев. Она дернула за лиану. Ее ненависть ко мне была очевидна, и вела она себя так, будто сама захватила меня в плен.

    -  Ты крестьянин? - обратился ко мне Хо-Хак.

    -  Нет, я воин.

    -  Но этот лук явно крестьянский, - заметил один из удерживающих конец стягивающей мне шею лианы.

    -  Я не крестьянин, - повторил я. Хо-Хак посмотрел на парня с повязкой из перламутровых украшений.

    -  С таким луком, - сказал он ему, - мы могли бы жить здесь спокойно, в безопасности от молодчиков из Порт-Кара.

    -  Это крестьянское оружие, - пренебрежительно ответил парень с повязкой на голове.

    -  Ну и что? - спросил Хо-Хак.

    -  А я, - гордо ответил тот, - ренсовод.