Сердце Рэчел упало, но на выручку ей пришла актерская выучка, и она смогла заставить себя принять безразличный вид. Ей вдруг почему-то показалось важным, чтобы Карлос не заметил ее тревоги. Кроме того, — уверяла она себя, — она просто снова дает волю воображению. Все это из-за суровости леса, окружавшего их, и приближающейся ночи, а с ней темноты. Да еще это зловещее кружение коричневой речной воды! Все это действовало ей на нервы. Карлос просто безобидный человечек, не рассчитавший времени, вот и все. Может быть, ей следовало еще в Асунсьоне дать ему понять, что она настроена против ночевок на природе. Если бы их отъезд не был столь поспешным, — по ее собственному настоянию, — они успели бы договориться обо всех этих подробностях. Но ее нетерпение отыскать Марка подвело ее.

Как бы почувствовав ее нерешительность, Карлос сказал заискивающе:

— Это хорошее место, сеньорита. Лучше нам остаться здесь. Я разожгу костер. — Улыбка его стала умоляющей. — Вы можете забрать себе палатку, сеньорита.

Рэчел прикусила губу. Казалось, он совершенно точно определил главную причину ее сомнений и тем самым заставил ее выглядеть дурочкой. Она чуть пожала плечами и соскользнула с седла.

Карлос одержал слово. Палатка, когда она была установлена, оказалась совсем маленькой. А скоро уже и костер загорелся, и закипела вода в жестянке над ним.

Солнце теперь уже почти совсем закатилось, оставив за собой сверкающий след. Воздух наполнился прохладой, и Рэчел была рада накинуть на плечи одеяло, переданное ей Карлосом, когда она уже начала пить кофе.

В костре потрескивали горящие ветки, а пламя оказывало на нее усыпляющее действие, и ее веки начали тяжелеть. Рэчел заставила себя очнуться, напоминая себе, что надо бы, по крайней мере, помочь ему приготовить ужин. И еще следует выяснить у Карлоса, где именно они находятся, и сколько еще времени займет у них эта прямая, но одинокая дорога до Диабло. Если бы только она не так отчаянно устала! Она просто не привыкла бывать так подолгу на свежем воздухе. Тепличный цветок, — укоряла она себя.

Ей так хотелось с кем-нибудь поделиться сегодняшними впечатлениями — чувством восхищения, захватившим ее, когда она смотрела на высокие пики, покрытые снегом и поднимающиеся выше облаков, очарованием великолепного заката. Хотелось поделиться своими страхами перед окружающим лесом. Она могла бы сделать из всего этого довольно занимательную историю, — решила Рэчел, но рассказывать об этом Карлосу было бы пустой тратой времени. Она усмехнулась, представив себе, с каким недоумением посмотрел бы он на нее, если б ей пришло на ум откровенничать с ним.

Она глубоко задумалась и поначалу не заметила, как Карлос поднялся на ноги и обошел вокруг костра и, когда, наконец, она увидела рядом с собой толстенькую приземистую фигуру, то было решила, что он подошел подлить еще кофе, и протянула к нему руку с кружкой.

Выбитая из ее руки кружка отлетела далеко в сторону, а осадок расплескался по одеялу. Ошеломленная Рэчел подняла на него глаза и впервые поняла, почему ее преследовало весь день это неприятное чувство. Карлос глядел на нее глазами сатира. Она попыталась подняться на ноги, но ей мешали складки одеяла и, кроме того, он всей силой своего плотного тела сшиб ее на спину.

Жирные руки рвали с нее одеяло, коленями он прижимал ей ноги так, что она не могла сдвинуться. В глазах у нее помутилось, а мокрый рот с толстыми губами был совсем близко.

Рэчел завизжала. Ее учили визжать в актерском училище, так почему же в этот момент, когда она так нуждалась в защите, она смогла выдавить из себя какой-то полузадушенный всхлип? Мозг ее твердил, что она должна как-то вразумить его. Сказать, чтобы он прекратил это идиотство, или она сообщит властям. Что, если он от нее отстанет, она больше не напомнит ему об этом. Но в то же время она с холодным ужасом сознавала, что уговаривать его было уже поздно, что никакие угрозы, никакие обещания не повлияют сейчас на Карлоса.