Марк сердито пробормотал:

— Боже мой! — Потом выплеснул остатки кофе в угли костра и отошел от нее.

— Тут? — недоверчиво спросил Родригес. Он обильно потел в этой жуткой духоте, и Рэчел, стоящая сбоку от него, видела, как пульсирует опасный маленький мускул на его лице. — Ты принимаешь меня за дурака — меня, Родригеса? — Он показал на темное заросшее ползущими растениями углубление в скале. — Мы там искали. Там нет ничего, кроме летучих мышей и змей.

— Ты не веришь моему слову? — В голосе Витаса звучал несомненный вызов. — Мы заключили сделку. Пламя Дьявола горит в этой пещере. Протяни руку, человечишко, и возьми его.

Он насмехался, намеренно провоцируя бандита, и сердце Рэчел испуганно сжалось. Она чувствовала неуверенность Марка. Рука его дрожала рядом с ее рукой, как раз над веревкой, которая связывала их кисти.

Рэчел почувствовала, как по лбу у нее поползла капля пота, подняла свободную руку и смахнула ее. Казалось, все шло не так, как надо. Родригес наотрез отказался отпустить их с Марком. Они — его заложники, так он сказал; и они не будут отпущены, пока Пламя Дьявола не попадет к нему в руки. Она ожидала, что Витас будет протестовать, но он только пожал плечами и направился туда, где они стояли. К тому времени ее рука уже была привязана к руке Марка.

— Пора прощаться, querida. — Голос его звучал небрежно, почти нагло. — Помни меня. — Он неторопливо наклонился и поцеловал ее в губы долгим и чувственным поцелуем, от которого она сразу ослабела и задрожала. Отпустив ее, он снова повторил: — Помни… — и отошел.

Она услышала рядом голос Марка.

— Ублюдок!

Но она-то знала, что Витас не просит вспоминать его, как любовника, а напоминает о приказе, данном ей, и необходимости послушания. Ей хотелось объяснить все это Марку, но вокруг них стояли люди Родригеса, и сделать это было невозможно.

Вся в напряжении она шла рядом с Марком. Выйдя из ворот монастыря они пошли вниз по долине.

Еще перед вспышкой Родригеса Марк вздохнул и сказал шепотом:

— Какого черта. Что за игру он ведет? Там ничего нет, Рэчи, я прочесал все эти пещеры, каждый их дюйм.

Впервые Родригес, кажется, был в нерешительности, и не контролировал ситуацию. Рэчел слышала позади, как его люди забеспокоились, стали перешептываться между собой.

— В чем дело, Родригес? — продолжал издеваться Витас. — Уж не боишься ли ты, что Пламя Дьявола обожжет тебя?

— Не говори мне о страхе, — грубо отвечал Родригес. — Когда я покончу с этим делом, ты в этом убедишься. Будешь ползать у меня в ногах, умоляя о смерти.

Рэчел почувствовала дрожь ужаса и отвращения при этих словах, но Витаса они не тронули, скорее рассмешили.

— А теперь к другой части сделки, — тихо вымолвил он. — Девушка и ее брат. Отпусти их.

Снова она почувствовала, что Родригес колеблется. В глазах его было что-то звериное. Он пристально посмотрел на нее и Марка, потом снова повернуться к Витасу. Последний стоял, спокойно ожидая ответа. Руки его легко касались бедер, и поза выражала холодное безразличие.

— Нет. — Голос Родригеса звучал угрожающе. — Не сейчас. Пока нет. Я не доверяю тебе, мой благородный сеньор. Они войдут с нами в туннель и будут порукой твоего хорошего поведения. Одно твое неверное движение, и я пристрелю женщину, выстрелю ей прямо в живот.

— Тогда, по крайней мере, развяжи их. Туннель местами очень узок, а местами очень низок. Они не смогут пробираться там связанными, — добавил Витас.

Мгновение Родригес с подозрением смотрел на него, потом отдал необходимый приказ, и Рэчел поежилась, когда была развязана тугая веревка, и кровь снова потекла в онемевшую кисть.