Бальдур выгнул дугой бровь и нахмурился.

  - И попытайся быть чуточку любезнее со своим отцом, парень. В конце концов, этот человек дал тебе жизнь.

  С этими словами он повернулся и шумно прошествовал в коридор, гордо неся приподнятый подбородок, похожий на нос корабля, разбивающий волны.

  Гримм подождал, пока Бальдур скроется из виду, затем расспросил у служанки, куда идти.

  - Я проведу Джиллиан в ее покои, - сообщил он похожей на фею Мэри. - А стайке служанок он велел: - Позаботьтесь, чтобы у нас была горячая ванна и... - он озабоченно взглянул на Джиллиан. - Какую еду вытерпит твой желудок, девочка?

  «Какую угодно», - подумала Джиллиан. Она так проголодалась!

  - Всего, и побольше, - лаконично ответила она.

  Гримм улыбнулся и, закончив давать распоряжения служанкам, повел Джиллиан в ее комнату.

  Когда они вошли в комнату, Джиллиан восторженно вздохнула. Ее покои были столь же роскошно обставлены, как и весь Мальдебанн. В западной стене спальни красовались четыре высоких окна, в которые можно было любоваться солнцем, садящимся за горами. Полы устилали снежно-белые овечьи шкуры. Кровать была вырезана из полированной вишни, начищенной до блеска, и накрыта балдахином из легкого льняного полотна. В огромном камине весело горел огонь.

  - Как ты себя чувствуешь, Джиллиан?

  Гримм закрыл дверь и притянул Джиллиан к себе.

  - Сейчас намного лучше, - заверила она.

  - Знаю, все это, должно быть, довольно ужасно...

  Но Джиллиан поцеловала его, не давая ему договорить. Гримм, казалось, был потрясен этим, затем он ответил на ее поцелуй так пылко, что у нее от предвкушения блаженства подогнулись ноги, и она вся отдалась этому поцелую, продлевая его, насколько было возможно, стараясь передать через храбрость и любовь, - ибо она подозревала, что они скоро понадобятся ее возлюбленному. Но вскоре она позабыла о благородных намерениях - между ними вспыхнула страсть.

  Резкий стук в доверь мгновенно отрезвил их.

  Гримм отстранился и подошел к двери, и совсем не удивился, обнаружив стоявшего на пороге Бальдура.

  - Забыл сказать тебе, парень, ужин у нас в восемь, - промолвил Бальдур, заглядывая ему за спину. - Он целовал тебя, девушка? Ты только скажи, и я его проучу.

  Гримм молча запер дверь. Бальдур за дверью вздохнул так громко, что Джиллиан чуть не рассмеялась.

  Когда Гримм снова подошел к ней, она внимательно взглянула на него. Напряжение дня, очевидно, сильно подействовало на него: даже его обычно гордые плечи казались сутулыми. Когда же она представила себе, через что ему пришлось пройти за последние несколько часов, то пришла в ужас.

  И сейчас он заботился о ней, когда самому, вероятно, очень хотелось бы побыть наедине с собой, чтобы разобраться с потрясениями, которые выпали ему в этот день.

  - Гримм, - провела она легонько рукой по его щеке, - если не возражаешь, я могла бы немного отдохнуть, прежде чем встречаться с кем-либо еще. Может, мне можно будет пообедать сегодня в своей комнате, а завтра познакомиться с замком?

  Она не ошиблась. В выражении его лица отразилась смесь тревоги и облегчения.

  - Ты уверена, что хочешь побыть одна? Уверена, что чувствуешь себя достаточно хорошо?

  - Гримм, я чувствую себя удивительно. Не имеет значения, что было со мной этим утром, - все прошло. Сейчас мне бы хотелось просто расслабиться, подольше полежать в ванной и поспать. Подозреваю, здесь есть такие люди и места, с которыми ты хотел бы возобновить знакомство.

  - Ты удивительная! Ты знаешь об этом, девочка?

  Проведя рукой по ее волосам, Гримм отвел выбившуюся прядь за ухо.

  - Я люблю тебя, Гримм Родерик, - прочувствованно сказала Джиллиан. - Ступай и встреться со своими людьми, и осмотри свой дом.