Те, что одержали победу, более пригодны. Потерпевшие поражение стоят ниже их, потому что провалились. «Вероятность несущественна». Так сказал библиотекарь, но под вероятностью он подразумевал выбор. Что случилось, то случилось. Что нет, нет. Вид или полезен для карриксов, или бесполезен. Они правят миром, потому что правят. Другие виды не правят, потому что не правят.

На миг Дафид Алькор увидел мир глазами карриксов, во всей его прекрасной простоте и невообразимой ужасности.

Великан-каррикс ответил так громко, что собаки не стали повторять. Краснопанцирник перед ним передернулся – Дафид счел это за поклон – и стал сдвигаться в сторону. Вперед прошествовал хранитель-библиотекарь людской доли, торжественно занявший его место. Тоннер нетерпеливо хмыкнул.

И встал.

– Простите, – заговорил он, подняв руку. – Эй, эй, прошу прощения! Нельзя ли нам хоть перевод обеспечить? Мы здесь тоже не посторонние, знаете ли.

Джессин побледнела. Рикар и Кампар переглянулись в тревожном смятении. Тоннер сделал несколько шагов к собаке-цветку, так и не опустив руку, забыв, каким вызывающим выглядит этот жест. Приглашение к насилию. Библиотекарь и великан-каррикс разом обернулись к нему. Библиотекарь присел на четыре брюшные лапы, а тяжелые передние приподнял, словно задумал обнять ими целый мир.

Дафид не собирался двигаться с места. И не двинулся бы, если бы успел задуматься. Но размышление продлилось бы дольше жизни Тоннера Фрейса. Он вскочил и рванулся вперед прежде, чем понял, что делает. И всем телом ударил Тоннера под коленки. Тот взвыл и, падая, ударился оземь. Людская масса ахнула и забормотала, когда Дафид, сграбастав Тоннера, перевернул его на живот.

– Руки в стороны! – бросил он, сам принимая ту же позу.

– Еще чего! – огрызнулся Тоннер. – Не собираюсь…

– Лицом вниз. Руки разведи в стороны. Тебя убьют. Еще секунда, и ты покойник.

Тоннер скривился и поднял голову. Библиотекарь уже протянул к нему руки. До смертельного удара оставалось меньше мгновения.

– Он молод! – прокричал в землю Дафид, надеясь, что его услышат, что где-нибудь найдется аппарат-переводчик, способный передать его мысль. – Мы оба молоды. Он не знал. Он не проявлял непочтительности. Он молод!

Тоннер оглянулся. Страх на всем море лиц, казалось, вернул его к действительности, и он уткнулся лицом в пол. А миг спустя раскинул руки по сторонам.

– Я молод, – еле слышно выдохнул он. – Я ничего такого не хотел. Я молод.

Библиотекарь не шевельнулся, но два больших красно-золотых каррикса выдвинулись вперед. Дафид не думал о них. Словно что-то толкнуло его изнутри, он приподнялся на колени и наступил Тоннеру на локоть, придавив его всем весом. Хрустнула кость, воздух прорезал крик боли. Карриксы медлили.

– Я принимаю ответственность за его исправление, – произнес Дафид. – Он усмирен.

Он раскинулся на полу рядом с Тоннером и стал ждать. Окажется ли этого достаточно?

Для него прошли часы, а на деле – не более минуты. Они все так же лежали ниц перед своими тюремщиками. Великан что-то пропел, и резкие щелчки ног-ножей возвестили о приближении рак-хундов.