Он отмежевался от отражения и всего того, что оно о нем рассказывало, быстро отдав зеркало северянину.

– Что‑то здесь не так. Это не я. Не настоящий я. Это отражение того, каким я был. – Накер сердито повернулся к Эхомбе. – Зачем ты мне это показал? Зачем?

– Я тебе этого не показывал. – Голос пастуха ничуть не изменился. – Ты хотел посмотреть в зеркало и попросил его у Симны. Помнишь?

– Ну, это не так. Все не так. – Раздраженный Накер отвернулся от них обоих.

– Не спорю, – кивнул Эхомба. – Тебе надо бы спросить Ликулу… Что касается меня, то я носил его с собой, чтобы сигналить, а не как обычное зеркало.

– Так или иначе, это не обычное зеркало, братец. – Симна крепко сжал прямоугольник поцарапанного стекла. Громкое пыхтение у них за спиной напомнило о присутствии Алиты.

– Я хочу взглянуть. Видел свое отражение только в стоячей воде.

– Ага, отличная мысль! – К северянину вернулась его былая жизнерадостность, и он с готовностью подставил зеркало коту, при этом подмигивая спутникам. Симна с нетерпением ждал, как отреагирует это величественное и нестерпимо высокомерное животное. – Вот. Нормально? Хорошо себя видишь?

Светящиеся темно‑желтые глаза слегка сузились, поглядев в зеркало.

– Да, прекрасно, – медленно кивнул кот. – Примерно так, как и должно быть.

Выжидательная ухмылка Симны, словно говорившая «Полюбуйся!», сменилась неуверенным взглядом. Нахмурившись, он дал знак Накеру подойти и подержать зеркало. Как только маленький человечек взялся за прямоугольник, северянин обошел его и встал рядом с большим котом, прижавшись к массивному телу, дабы лучше рассмотреть отражение хищника. Под таким углом Симне было видно не так хорошо, как Алите; тем не менее сходство в зеркале было вполне очевидным.

Из стекла на него смотрело гордое и властное лицо; черный кот отражался во всей своей зрелой силе и великолепной мужественности. В сущности, настолько великолепной, что отражение в зеркале не только было окутано бледным золотистым ореолом, но даже искрилось. Черная грива превратилась в сверкающее, струящееся сияние охристого индиго, обрамлявшее весь остальной царственный облик изумительной лучезарностью.

С мягким урчанием Алита равнодушно отвернулся от зеркала.

– Да, примерно так, как и должно быть.

Багрянец, заливший щеки Симны, не имел ничего общего с избытком солнечного света.

– Не может быть! – Обежав вокруг Эхомбы и встав перед ним, он потряс исцарапанным стеклом перед лицом пастуха. – Накер прав! Здесь что‑то не так. Это противоестественное зеркало одержимо злым духом. Тем, которому доставляет удовольствие издеваться над нами.

Эхомба как мог старался успокоить спутника:

– Возможно, ты и прав, Симна. Но не требуй от меня объяснений. Я уже говорил тебе: это подарок, один из многих, что мне второпях надавали, когда я покидал деревню. Для меня это просто зеркало. Кусок полированного стекла, который отражает вещи такими, какие они есть… и не знаю, какими еще свойствами он может обладать. Чтобы лучше понять это, тебе пришлось бы…

– Спросить Ликоулду, или как там ее зовут. Ага. – Расстроенный северянин хотел было вернуть зеркало владельцу, но передумал. – Эй, братец, а почему бы и тебе не посмотреть?

Эхомба дружелюбно улыбнулся:

– Я уже знаю, как выгляжу.

– Знаешь, стало быть? – Симна прищурился, и глаза его сверкнули.