– Каждое движение причиняет Александру боль.

 – Что?

 – А вы не заметили этого? Нет, вижу, что нет. – И, обращаясь ко мне: – Анестезиология, помимо общей терапии, – моя специальность. Боли не скроешь. Это невозможно. Если вы не принимаете медикаментов, можно применить органические средства. Автомобильная авария?

 Весело подмигнув, я ответил:

 – Четверо головорезов.

 – Правда? – Он оживился, и в глазах у него загорелся неподдельный интерес. – Не повезло вам.

 – О чем вы говорите? – спросил Айвэн. Покачав головой, я дал понять доктору Роббистону, что лучше на этот вопрос не отвечать, и доктор принялся осматривать и выслушивать своего пациента, без излишней суеты и не комментируя моего состояния.

 – Все в порядке, Айвэн, – ободряюще произнес доктор, быстро убирая свои инструменты. – Сердце работает, как часы, как у ребенка. Но напрягаться не надо. Начните с небольших прогулок вокруг дома. Можете воспользоваться при этом помощью своего крепкого пасынка. Как ваша дорогая супруга?

 – Она в своей гостиной, – сказал я.

 – Замечательно. – Он ушел так же стремительно, как и появился. – Я заскочу к ней, Айвэн. На пути к выходу он метнул в меня быструю улыбку.

 Я снова сел напротив отчима и проглотил одну из таблеток, которые дал мне доктор Роббистон. Со своим диагнозом он попал точно в яблочко. Полученные удары давали знать о себе.

 – Он действительно хороший врач, – сказал мне Айвэн, как бы оправдываясь или защищая доктора Роббистона от моих возможных нападок.

 – Превосходный, – согласился я. – С чего бы вам сомневаться в нем?

 – Он всегда очень спешит. Пэтси хочет, чтобы я сменил врача... – Айвэн нерешительно поежился. Казалось, лишь тень осталась от его прежней решимости.

 – Зачем вам менять врача? – спросил я. – Он хочет, чтобы вы поправились, и сам приходит к вам на дом. В наши дни это такая редкость.

 Айвэн нахмурился:

 – Пэтси говорит, он слишком тороплив.

 – Не каждый думает и двигается с одинаковой скоростью, – примирительным тоном сказал я.

 Айвэн взял салфетку из плоской коробочки, стоявшей на столе возле него, и высморкался, а потом осторожно опустил салфетку в корзину для бумажного мусора. Он был, как всегда, точен и аккуратен.

 – Если ты что-нибудь прячешь, то куда? – спросил Айвэн.

 Кажется, я замигал от удивления.

 – Так куда же? – спросил он еще раз, как бы помогая мне припомнить правильный ответ.

 – Ну... это зависит от того, что надо спрятать.

 – Что-то ценное.

 – А какого размера?

 Он не дал мне прямого ответа, но сказал нечто, чуть более необычное, чем все то, что говорил мне когда-либо с тех пор, как я знаю его.

 – У тебя изворотливый ум, Александр. Назови мне надежное, безопасное место, где ты спрятал бы что-то ценное для тебя.

 Так. Надежное, безопасное.

 – Хм, а кто будет искать то, что надо спрятать? – спросил я.

 – Все. После моей смерти.

 – Вы не умираете.

 – Все мы смертны.

 – Это очень непростое дело – сказать кому-то, где спрятать нечто ценное, чтобы оно не пропало навсегда.

 Айвэн улыбнулся.

 – Вы говорите о вашем завещании? – спросил я.