Заметив на полу коробку, с предвкушением заглядываю внутрь. Достаю беленькие балетки и какое-то время любуюсь. Кожа мягкая, невозможно приятная на ощупь. У меня таких с роду не было. Задвигаю стоптанные кроссы под кровать и обуваюсь. Сделав пару шагов, радостно кружусь и подпрыгиваю на месте. Удобно, как в тапочках.

На кухню спускаюсь в приподнятом настроении. На душе легко, энергии с избытком, горы готова свернуть. Здороваюсь достаточно громко, чтобы меня услышали и подчеркнуто вежливо, без улыбки, чтобы не испортить аппетит видом кровоточащих губ.

Мое появление встречают сдержанно и прохладно. За двумя столами собрались почти все, кого я видела вчера. Нет Егора и еще одного охранника. Видимо, уже заступили на пост. Присаживаюсь рядом с девочками-горничными, снова спрашиваю их имена. Поначалу через силу, но мне удается их разговорить.

Таня и Оля, двоюродные сестры. Симпатичные, фигуристые, но между собой совсем непохожи. Таня — яркая брюнетка с модельными параметрами, Оля попроще — миловидная и аппетитная крашенная блондинка ростом чуть повыше меня. Работают здесь третий год, обе студентки-заочницы. Пристроил сестренок отец Тани — местный садовник. Он сидит за другим столом, вместе с остальными мужчинами и Ниной Григорьевной. Девочки в целом, всем довольны. На условия не жалуются, заговорщическим шепотом делятся, что штрафы Госпожа Швабра практикует регулярно, особенно сильно придираясь к новеньким. Но общий язык найти можно. Главное ей не дерзить и выполнять все, что требует.

К счастью, на наши шушуканья никто внимания не обращает. В кухне царит такой гам, не разберешь, кто кому и что говорит. Но Нина Григорьевна зорко присматривает одновременно за всеми. Особенно часто поглядывает в мою сторону. Явно ищет к чему придраться. Как я поняла — новички под прицельным обстрелом. Фигушки ей. Я все пункты на зубок выучила. Волосы собраны в тугой аккуратный пучок, новая форма в идеальном состоянии, на лице кроме тональника, косметики нет, телефон переведен в авиа-режим.

— А почему завтрак так поздно? — интересуюсь у Оли. Она помладше и гораздо разговорчивее, чем ее сестра.

— Агния Викторовна не любит, когда прислуга с раннего утра в доме отсвечивает и завтрак готовить предпочитает сама. Что-то типа семейной традиции, — склонившись ко мне шепчет Ольга. — Мы с Таней к работе приступаем, когда они с мужем уезжают по своим делам. Сегодня, кстати, выходной у них. Отмечать юбилей брака планируют, а завтра во Францию улетают на неделю. Так что немного передохнем с Танюхой. Да и остальные тоже. Без хозяев работать проще.

— Почему проще? Строгие? — допытываюсь я, не забывая набивать рот вкуснейшей овсянкой.

— От настроения зависит, — пожимает плечами Оля. — Агния Викторовна открыто никогда не скажет ничего плохого, но иногда так зыркнет, что из рук все валится.

— А ее муж?

— Матвей Игоревич? Он — мировой мужик. Доброжелательный, юморной, всегда поздоровается, комплимент отвесит. Ты только не подумай, он не из этих, что за задницу норовят схватить, хотя я бы не отказалась. Ему больше тридцати пяти не дашь. Высокий, породистый, без пивного живота, одевается современно и взгляд какой… — с мечтательной улыбкой тянет Оля. — Умный, добрый, пронзительный. Я бы на месте Агнии держалась за него обеими руками, а не устраивала проходной двор… — покосившись на сестру, бросающую на нее красноречивые взгляды, Ольга резко осекается. — Ты меня не слушай, Варь. У богатых свои причуды, а так пара они красивая.