|
Иногда она выходила проверить ловушки или подстрелить какую-нибудь дичь, но напрасно. И свистящие бураны уже опустили свой занавес. Воспоминания и горечь от разрушения Вапассу прошли, осталась одна навязчивая идея. Она была узницей зимы с тремя маленькими детьми, и никакая помощь не шла к ним вот уже четыре недели, несколько недель... никто не придет в старый заброшенный дом, где рисковали умереть от голода четыре беззащитных существа. Снежная буря, завывающая и безумная, стучащаяся то туда, то сюда, село, казалось, напоминала, что адское создание получает иногда разрешение обрушиться на землю. Когда же, наконец, придет Архангел и обратит в прах цепь злокозненных действий демона? ЧАСТЬ ДВЕНАДЦАТАЯ ПУТЕШЕСТВИЕ АРХАНГЕЛА Глава 37 Архангел следовал за Демоном по пятам с самой приемной короля. Гобелен, который сдвигается, дверь, которая открывается на тайный проход, там - две или три ступеньки, и вот... хроники описывают, что подобные конструкции вели в салон мадам де Ментенон, в бильярдную, где король каждый вечер играл партию. Его сопровождал паж, он придерживал угол гобелена, затем приветствовал дам, разодетых в парчу. Одна из них привстала. Два взгляда, один - золото, другой - изумруд, скрестились. И в темноте лабиринтов дворца Версаля распространился солоноватый воздух берегов Америки, запах протухшей рыбы, которую сушат на солнце... Вот женщина, которая рыдает, встав на колени возле тела, пронзенного гарпуном: "Залиль! Залиль! Не умирай!..” Это Она, я уверен, - подумал Кантор де Пейрак. Тотчас же он отыскал золотой луидор в кармане и сунул его лакею. - Имя женщины, которая только что мне встретилась!.. Лакей не знал, но "подогретый" вознаграждением, которое мог потерять, он исчез куда-то на минуту, потом вернулся и, подойдя к ассамблее, сгруппировавшейся вокруг бильярдного стола, он прошептал на ухо юноше: - Мадам де Горреста. - Кто ее муж? Его титул? - засыпал его вопросами паж, награждая второй монетой. На этот раз лакей оставил свой пост на час, подсчитав, что возможные упреки не будут стоить таких денег. Перед окончанием партии короля он вернулся и сообщил Кантору на ухо все, что сумел разведать. Эта дама была супругой господина губернатора Нивернэ, недавно прибывшего в Версаль по приказу короля. Ходили слухи, что ему поручал дело чрезвычайной важности. Его супруга, утонченная, изящная и приятная особа, понравилась мадам де Ментенон, которая принимала ее среди других дам, что являлось для этих последних наилучшей возможностью быть возле Солнца. Он узнал, что чета приготовлялась к отъезду в Гавр, и оттуда - в Канаду, где господин де Горреста должен был занять пост губернатора. Наутро он узнал, что это была "вдова" старого Пари, которая вышла замуж за господина де Горреста. Все вставало на свои места. Если Кантор хотел любым доступным образом испросить разрешения на путешествие через моря, ему нужен был удобный случай и предлог. Кантор понял. У него не было ни дня, ни, даже, часа промедления. Он отправился к мадам де Шольн, своей любовнице. Он нашел ее, охваченную беспокойством из-за того, что она не видела его в течение сорока восьми часов. Не сочтя нужным ставить ее в известность о причинах внезапного решения, он предупредил ее, что собирается отплыть по срочному делу в Новую Францию, и что по этому поводу ему нужно двадцать тысяч ливров. |
