— Мой отец не учил меня, как пройти сюда. Я нашел дорогу сам. — Адам был обескуражен. — Да хотя бы и Брид показала мне путь. Что в этом такого? Не могу понять. Почему дорога через лес является такой тайной?

Гартнайт нахмурился.

— Она ведет к границе северного ветра, куда не может проходить ни один человек. Ни сам Бройчан, ни Брид, ни даже я. — Он вздохнул. — Я говорил тебе, Адам, чтобы ты остерегался моей сестры. Она — дочь огня, и ее сила убивает. Забудь ее, А-дам. Она предназначена не для тебя. Пойдем, мой юный друг, я пройдусь с тобой.

Адам покачал головой, он выглядел обескураженным и жалким.

— Нет, оставайся здесь. Тебе не стоит ходить после несчастного случая. К тому же не следует оставлять одну твою мать… — Он на мгновение взглянул на Джемму.

Она покачала головой.

— Ступай, А-дам. Ты приносишь несчастья нам, моему сыну. — Она слабо и печально улыбнулась и, повернувшись, исчезла в хижине.

Опечаленный, Адам заколебался.

— А я могу вернуться? — Его лицо горело от стыда.

Сидя у огня, Гартнайт грустно покачал головой, повернувшись к костру. Он надеялся, что Адам никогда не узнает, сколь близок он был сегодня к смерти, когда лишь его, Гартнайга, красноречие, отвага и способность убедить Бройчана в силе отца Адама спасли мальчика от острого, как бритва, лезвия, спрятанного в рукаве дяди и предназначавшегося для горла Адама.

— Джемма? — Голос Адама был хриплым от отчаяния. Ему вдруг почудилась его родная мать, ругающаяся и сражающаяся с его отцом. Неужели ему предназначено судьбой доставлять неприятности людям, которых он любит?

Джемма вновь появилась в дверях и протянула к нему руки. Он подбежал к ней, и она обняла его и поцеловала в щеку.

— Нет, А-дам. Никогда не возвращайся. — Она смягчила свои слова нежным прикосновением к его лицу, затем повернулась и опять скрылась в хижине.

5

Спустя несколько дней, к своему удивлению и радости, Адам обнаружил старого школьного друга Робби Эндрюса, который ждал его у калитки дома. Лицо мальчика расплылось в широкой улыбке, когда он похлопывал Адама по плечу.

— Где ты был? Я ошиваюсь здесь весь день.

Адам покачал головой.

— Я был на холме.

Он бесцельно слонялся вокруг камня. И ничего не достиг. Не было никаких признаков Гартнайта, Джеммы и хижины. Он улыбнулся Робби, выходя из депрессии. Робби, сын управляющего поместьем Глен-Росс, был когда-то его лучшим другом, но, когда мать Робби умерла, он поступил в интернат и проживал в Эдинбурге с дедушкой и бабушкой. Как он теперь понял, Робби приехал на лето к своему отцу.

— У меня для тебя послание. — Робби с заговорщическим видом огляделся вокруг. Он был высоким, худощавым мальчиком с восхитительными рыжими волосами и в свои семнадцать лет выглядел старше Адама. — Иди сюда. — Он нырнул в сторону, чтобы не попадать в поле зрения окна кабинета пастора, и повел Адама по улице по направлению к реке. Лишь когда они оказались в лесу у ручья, он остановился и, отыскав упавшее дерево, до которого не доходили брызги от водопада, уселся на него. Он извлек из кармана измятый конверт. — Вот. Это от твоей матери.

Адам уставился на него. У него отвисла челюсть, и он с трудом сдержался, чтобы не расплакаться. Прошло почти два года с тех пор, как мать ушла, и он давно расстался с надеждой вновь что-либо услышать от нее.

Он взял конверт в руки, сидел и смотрел на него. Да, почерк был ее.