Внезапно она услышала, как обитая сукном дверь со скрипом открылась и вновь захлопнулась за ее спиной, впустив на мгновение громкий смех и крики из гостиной. Затем кто-то начал подниматься по ступенькам, намного увереннее, чем это делала она.

Стараясь не шуметь, Фоби сняла туфли и торопливо пошла по узкому коридору ко второму лестничному пролету. Задержалась у двери, которая вела на главную площадку, и услышала за ней протяжный голос Селвина, говорившего: «Иди сюда, моя маленькая служанка», сопровождаемый вскриками и хихиканьем.

Помолившись, чтобы ее преследователь подумал, что она ушла через эту дверь, Фоби открыла ее и побежала вверх по ступенькам, с ужасом прислушиваясь, как некоторые из них скрипели у нее под ногами, словно деревья во время бури.

Теперь медленные и уверенные шаги доносились с первой лестничной площадки.

Фоби снова двинулась вперед, но застыла на месте, когда шаги за спиной стихли. Ее сердце неистово колотилось, она часто дышала, обливаясь холодным потом.

Это нелепо, твердо сказала она себе. Это всего лишь игра. Небольшое развлечение. Но когда заскрипели ступеньки второго пролета лестницы, она чуть не вскрикнула. На этом этаже находились чердачные помещения, в некоторых из них был недостаточно надежный пол. Фоби хорошо это знала, потому что она пряталась здесь бесчисленное количество раз, чтобы поплакать или избежать постоянных насмешек сестер Ситон. Она пошла на ощупь вдоль стены и поднялась еще на пару ступенек, прежде чем проскользнуть в комнату по правой стороне. У противоположной стены нащупала дверь в другую маленькую комнату, которая наверняка когда-то принадлежала бедному слуге.

Шаги доносились уже со второй лестничной площадки.

Фоби бросилась вперед, чтобы спрятаться в углу.

Когда она протянула руку к дальней стене, ее пальцы коснулись теплой кожи чьей-то руки. Через секунду чья-то ладонь крепко зажала ее рот. Кто-то грубо привлек ее к себе.

Пытаясь закричать, Фоби неожиданно почувствовала, как в ее кожу впились сотни маленьких жемчужин, и немного расслабилась, сообразив, что это была Саския.

— Тише! — прошипела она. — Он может нас услышать.

Фоби кивнула, и Саския отпустила ее. Они стояли в полной тишине несколько бесконечных минут. Вскоре глаза Фоби достаточно привыкли к темноте, чтобы различить очертания плеч Саскии, блеск светлых волос и мерцание жемчужин в стальном свете, который проникал в комнату через увитое плющом окно.

Некоторое время шаги слышались на лестничной площадке, затем они приблизились и снова отдалились.

— Думаю, он ушел, — выдохнула Саския. — Никто не знает дом так хорошо, чтобы найти эту комнату.

— Значит, ты не убийца? — прошептала Фоби, прислоняясь к стене.

— Конечно нет, черт возьми! — огрызнулась Саския, зажигая сигарету. Ее лицо на мгновение осветилось маленьким язычком пламени. Темные глаза смотрели с тревогой и волнением. — Осталось ждать совсем недолго.

— Я тоже думаю, что через минуту кого-нибудь убьют. — Фоби подошла к окну и посмотрела во двор.

— Я говорила не об этом. Я говорила о Феликсе.

Фоби прижалась щекой к оконному стеклу и сделала глубокий вдох.

— Прости меня, Саския, — тихо сказала она. — Я не буду этого делать.

— Что?

— Я знаю, что ты никогда не простишь меня, но я просто не могу так поступить. Я люблю его.

Фоби слышала, как царапали стену жемчужины, когда Саския медленно опускалась по стене на пол, пока ее колени не коснулись груди.

— Я же сказала, что все расскажу прессе, Фоби. — Она прерывисто дышала. — И я это сделаю.

— Все уже и так известно, — вздохнула Фоби. — Нашу историю напечатают в «Ньюз» независимо от того, как я сейчас поступлю.