Особенно читателям запомнился главный герой, Джон Сам (John Self) – толстый, похотливый невежда; человек, о котором вообще трудно сказать что либо хорошее; но – странным образом он не вызывал у читателя отвращения и ненависти, Эмис вывел необычный вид персонажа – disgusting but funny.

Джон Сам был совершенно неспособен учиться на собственных ошибках – он раз за разом совершал одни и те же глупости и всегда искренне, по детски удивлялся своим поражениям; именно это делало его живым и иногда даже трогательным.

«Деньги» стали знаковой книгой в 80 е: энергичный стиль, искрометный юмор, узнаваемые герои плюс прикрученный к сюжету постмодернизм (Эмис сам себя вписал в роман в качестве второстепенного персонажа и в одной из сцен дал в морду главному герою). Роман даже попал в список журнала Time «100 лучших книг на английском языке с 1923 года до наших дней».

А потом, спустя почти 30 лет, Дуглас Коупленд написал «Worst. Person. Ever» – чем вызвал странное ощущение дежавю у всех, кто читал «Деньги».

Сравним:

В «Деньгах» у героя была говорящая фамилия Self, и она отлично подчеркивала его зацикленность на себе и неспособность видеть дальше собственного носа.

Худшего Человека На Свете зовут Raymond Gunt, и тут фамилия созвучна с грубым английским ругательством, что как бы намекает и задает настроение всей книге (я думаю, в русском издании фамилию перевели бы как Кондон).

Эмисовский Джон Сам был похож на большого ребенка – он попросту не замечал своих ошибок. Рэймонд тоже неврастеник, только с другим уклоном: он всегда знает, что поступает неправильно, но, накосячив, упорно отказывается признавать вину. И каждый раз получает за это пинка от реальности: за триста страниц романа он успевает обгореть на солнце, угнать два автомобиля, пережить три анафилактических шока, два раза побывать в тюрьме, довести до инфаркта одного толстяка и настроить против себя население целого острова в Тихом океане. И каждый раз, совершая очередной феерически тупой поступок, Рэймонд винит во всем окружающих – вообще его поведение очень напоминает политику современных сверхдержав и их правителей.

Итого: чем дальше по тексту, тем выше градус абсурда – вот Рэймонд пишет письмо террористам из группировки «Аль Каида», где дает им советы по захвату самолетов; а вот он, обдолбавшись кислотой, пытается убить своего ассистента из за куска красного пластика.

Это ужасно смешно, правда. Проблема в том, что все эти приключения Рэймонда не делают его живым, не раскрывают его – он так и остается разрозненным набором гэгов.

Да, конечно, книга называется «Худший. Человек. На свете». Чего мы еще ожидали? Но, похоже, Дуглас Коупленд слишком увлекся раскрытием сути «Худшего» и совсем забыл о «Человеке».

И в этом разница: в «Деньгах» Джон Сам действительно был живым и выпуклым персонажем – наглым и недалеким, и в то же время наивным стяжателем, мечтавшим снять кино, обмануть всех (включая автора) и сказочно разбогатеть (не обязательно в этом порядке).

А что же Рэймонд? Да ничего. Даже название здесь – сильное преувеличение. Рэймонд вовсе не худший человек на свете, он просто долбоеб.

«Адамов мост» Сергея Соловьева: роман цвета хаки

Есть такой известный трюк: стоит стол, на нем – белая скатерть и фарфоровый сервиз. К столу подходит человек и одним резким движением выдергивает скатерть так, что ни одна чашка не сдвинется с места, ни одно блюдце не звякнет.

Примерно то же самое делает Сергей Соловьев с синтаксисом: выдергивает из предложений основу – подлежащее и/или сказуемое. Причем так мастерски, что остальные части речи как бы и не замечают отсутствия взрослых.

«Адамов мост» – книга эллипсис.