|
На горизонте блестящего черепа вновь появилась муха. Немного потоптавшись на месте, она стала на передние лапки и задними почистила себе крылышки. Замерла на минутку, оценивая обстановку, потом повернулась и уползла обратно. Брюс постучал по столу карандашом. - Джентльмены, - произнес он. В комнате стало так тихо, что я явственно слышал дыхание своего соседа. И в этот момент, когда все мы ждали продолжения, я вновь ощутил, сколько достоинства и строгого вкуса было в убранстве этой комнаты, в ее пушистом ковре, богато отделанных деревом стенах, в ее тяжелых занавесях и двух написанных маслом картинах, которые висели на стене по ту сторону стола. Эта комната, подумал я, - символ семьи Франклин, символ универмага, который был ее детищем, символ положения, которое эта семья занимала, и того, что она значила для нашего города. - Джентльмены, - проговорил Брюс, - нет смысла начинать издалека. Произошло событие такого рода, что еще месяц назад я сказал бы о нем: этому никогда не бывать. Я сделаю сообщение, а потом задавайте вопросы... Он на мгновение остановился, словно подыскивая подходящие слова. Он оборвал фразу на середине, но не понизил голоса. Лицо его было суровым и бледным. Помолчав, он медленно и выразительно произнес: - Универмаг "Франклин" продан. Какое-то время ни один из нас не проронил ни слова - не оттого, что мы были ошеломлены и парализованы: мы просто не поверили своим ушам. Ведь из всего, что может нарисовать человеческое воображение, любому из нас это пришло бы в голову в последнюю очередь. Потому что универмаг "Франклин" и семья Франклин были традицией города. Универмаг и семья существовали здесь почти со дня его основания. Продать "Франклин" - это все равно что продать здание суда или церковь. Лицо Брюса было жестким и непроницаемым, и я подивился, как у него хватило мужества произнести эти слова, ведь Брюс Монтгомери был такой же неотъемлемой частью "Франклина", как и семья Франклин, а за последние годы он, вероятно, еще теснее сросся с универмагом - он управлял им, заботился о нем, переживал за него столько лет, что мало кто из нас мог припомнить, с какого времени он начал этим заниматься. Потом тишина взорвалась и со всех сторон посыпались вопросу. Брюс жестом призвал нас к молчанию. - Спрашивайте не меня, - сказал он. - На все ваши вопросы ответит мистер Беннет. Лысый мужчина впервые заметил наше присутствие. Он отвел взгляд от противоположной стены и слегка кивнул нам. - Если можно, не все сразу, - проговорил он. - Мистер Беннет, - спросил кто-то из глубины комнаты, - это вы - новый владелец, универмага? - Нет, я всего лишь его представитель. - А кто же тогда владелец? - Этого я вам не могу сказать, - ответил Беннет. - Значит ли это, что вы сами не знаете, кто он, или же... - Это значит, что я не могу вам этого сказать. - Не назовете ли вы нам сумму? - Полагаю, что вы имеете в виду сумму, заплаченную за универмаг? - Да, именно... - Это тоже, - сказал Беннет, - не подлежит оглашению. - Брюс! - раздался чей-то негодующий голос. Монтгомери покачал головой. |
